У мечты должны быть крылья
Шрифт:
Откинувшись на спинку кресла, молодой любовник уставился застывшим взглядом куда-то вверх.
— Какие вы все… — наконец выдохнул парень, — как же это всё…
— Что? — вздёрнула подбородок женщина.
— Ничего. Противно.
Рывком поднявшись с кресла, Сашка повернулся и вышел из гостиной. Лена услышала, как он одевается в прихожей.
— Ты что, уходишь? — насмешливо спросила она.
— Ухожу, — последовал ответ.
— Куда?
— Неважно, — буркнул парень, сосредоточенно натягивая длинное элегантное пальто из шоколадного
— Надолго?
— Не знаю. Как получится.
Взгляд хозяйки усадьбы из насмешливого вдруг превратился в серьёзный. Она тоже вышла в прихожую и кивнула на ключи от «ауди», висящие на крючке.
— Машину возьми!
— Спасибо, обойдусь. Поймаю попутку.
— Попутку? А до шоссе пешком собрался идти? Здесь километра три, не меньше. И после дождя дорогу развезло, грязь сплошная. Не дури, возьми машину.
Слегка поколебавшись, Сашка всё-таки сдёрнул с крючка ключи. Лена вздохнула.
— Смотри, осторожно. — Тон её тут же стал привычно жёстким. — Особо не гони! Всего месяц, как права получил.
— Хорошо. — Парень исподлобья бросил на неё быстрый взгляд. Открыв входную дверь, он шагнул за порог.
— Может, всё-таки скажешь, куда собрался? — настиг его голос несостоявшейся супруги.
— Отдавать долг, — тихо произнёс он.
— Что? — не расслышала Лена, но Сашка уже захлопнул дверь перед самым её носом.
Подойдя к окну, женщина посмотрела вслед удаляющейся фигуре. Парень обогнул неработающий фонтан и, задев одну из статуй, быстро зашагал прочь по широкой дорожке, обсаженной высокими туями. Глядя ему в спину, мадам Штырь начала нервно сжимать и разжимать пальцы, стараясь подавить внезапно возникшее смутное чувство тревоги.
«Ничего, далеко не уедет, — успокаивала она сама себя. — Побесится и вернётся».
Сашка неумело крутил руль серебристого «ауди». Просёлочную дорогу действительно сильно развезло от дождей. Попадая колёсами во все мыслимые ямы, горе-водитель чертыхался сквозь зубы. Наконец впереди показалась серая асфальтовая лента с несущимися по ней автомобилями. Забыв нажать на тормоз и включить сигнал поворота, Сашка въехал на трассу, чуть не врезавшись в отчаянно гудящую тёмно-синюю «копейку». Надавив на педаль газа, парень набрал нужную скорость. Он ехал в город, и ничто не могло его сейчас остановить.
Обогнав старенький, натужно пыхтящий автобус, серебристый «ауди», забрызганный грязью по самую крышу, остановился, тюкнувшись носом в высокий бордюр парковки. Сашка выбрался из машины. Провожаемый удивлённо-насмешливыми взглядами таксистов, он направился туда, где приветливо светились жёлтым светом витрины цветочных палаток. Войдя в одну из них, парень вдохнул особенный аромат зелени и встал, нерешительно оглядываясь.
— Здравствуйте! — послышался откуда-то сбоку нежный женский голос. Невысокая девушка смотрела на Сашку приветливыми серыми глазами. — Что желаете?
— Здравствуйте, —
— Белые лилии? Конечно, есть. — Продавщица указала на большую вазу, в которой величественно высились крупные белоснежные цветы. — Вам сколько? Одну? Три?
— Все! — выпалил парень.
— Все? — Девушка внимательно заглянула ему в лицо, стараясь понять, не шутит ли он.
— Да.
— Они недешёвые, — на всякий случай, предупредила продавщица, указывая глазами на ценник.
— Я вижу.
— Хорошо, — кивнула сероглазая прелестница и вытащила из воды охапку лилий. — Вам упаковать?
— Не надо, — отказался Сашка. — Сколько с меня?
Быстро пересчитав цветы и понажимав на клавиши калькулятора, девушка назвала сумму. У неё сегодня был удачный день.
— А может, у вас ещё есть? — спросил парень, расплатившись.
— Ещё есть — что? — удивлённо взмахнула ресницами продавщица.
— Ещё есть белые лилии? — уточнил Сашка.
— Нет, больше нет, — покачала головой та, вручая ему охапку цветов.
— А в других палатках?
— Не знаю. Зайдите, спросите.
— Хорошо. Спасибо.
Парень вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Продавщица недоумевающе глядела ему вслед.
В этот день Сашка скупил все белые лилии во всех цветочных палатках города.
Уже смеркалось, когда серебристый «ауди» подъехал к кладбищу. Сашка вышел из машины и открыл багажник, который был заполнен цветами. Постаравшись захватить в руки как можно больше, парень пошёл по узкой тропинке между могилами. Он знал, куда идти.
Иру так и похоронили в свадебном платье Наташи. Сашка присутствовал на погребении, хотя Лена запретила ему туда ходить. Но приблизиться к гробу побоялся — наблюдал издалека.
Громкий, какой-то утробный, вой матери усопшей разносился над кладбищем и резал слух. Позже выяснилось, что она была пьяна.
Казалось, весь небольшой посёлок провожал в последний путь маленькую, худенькую девушку, которая когда-то мечтала о счастье. Холод и дождь не пугали людей. Они стояли под зонтами, выстроившись живым коридором, по которому несли обитый белым атласом гроб. Громкий, негодующий шёпот нарушал траурное молчание.
Сашка знал, о чём шептались присутствующие — это были проклятия, посылаемые на их с Леной головы.
Чтобы ситуация не переросла в стихийный митинг, её контролировали люди Вахака Зурабовича. Журналистам вообще было запрещено появляться на похоронах под страхом смертной казни.
Сашка даже не смог увидеть лица Иры — слишком далеко стоял. Только белое свадебное платье, усыпанное цветами, маячило перед глазами.
Могилу он нашёл сразу. Посмотрел на деревянный крест с прибитой на нём табличкой и обрушил охапку белых лилий на невысокий земляной холмик.