У меня ДВА солнца?!
Шрифт:
Риши скривился и укоризненно посмотрел на Геста.
– Так вот... что я считаю нужно сделать...
Сеня попеременно смотрел на своих родных и у него от зрелища происходящего откровенно клинило мозги. Вот никак не помещались они в рамки представлений о высшей знати. Как-то мнилось, что они должны разговаривать манерно, с кучей иносказаний, вычурно. И вести себя соответственно. Соответственно тем образцам, что он видел хотя бы в кинофильмах об этой самой знати. Но почему-то они больше соответствовали, вконец офонаревшим от свалившихся на них неприятностей, инженерам.
Ему доводилось
Грамотные, квалифицированные ребята. И говорили они хоть и без матюгов, как обычно такие обсуждения бывают среди работяг, но и без лишних слов. Без реверансов. Без манерностей. Просто обсуждение инженерной проблемы. С решениями.
Но! Как знал Сеня, история ЭТОГО мира насчитывала тысячелетия. Как-то всё не так!
И тут сработала память. Очередной раз удивив Сеню.
Он поймал себя на том, что когда вспоминает то, что было с ним самим на Земле — он называет себя Арсением. Когда вспоминает то, что было здесь и до его переселения — Сином. Поэтому и странность следующего ощущения которое надо было бы назвать: «Син вспомнил».
Да-да! Ведь эта память, та, которую копил именно Син.
Но что было главным?
А главным было то, что лично он — четвёртое поколение графского рода Таро. Потому-то и получается, что для семьи Таро все эти великосветские «танцы с бубнами» суть, наносное. И в семье они с радостью отбрасывают все эти тупые аристократические ритуалы.
За столько тысячелетий существования эти ритуалы стали настолько громоздкими и несносными, что вызывали искреннее отвращение и у Мири Таро, и у Геста. Как архимагов. Людей, изначально нацеленных на познание и жёсткие тренировки. В том числе и ума. И стиль мышления, который каждый архимаг вырабатывал у себя вполне сознательно — тщательное дистанцирование от словоблудия. Потому, что в их деле, любое двойное значение слов, расплывчатые смыслы — вполне себе Заявка, как на Земле бы сказали, на «Премию Дарвина».
А неприязнь к вообще аристократии — в воспитании. Ведь их воспитывали так, чтобы первым для них было именно Дело. Всё остальное - хорошо если вторично. А ритуалы, требующие долгих хождений вокруг да около, реальных «танцев», отнимали чудовищное количество времени. Того времени, что можно было и нужно было тратить на... да хотя бы на самосовершенствование! На то, чтобы поднять свои земли. Ведь для последнего нужно было просто бездна усилий и бездна времени. Причём больше всего усилий чисто мозгов — понять как и где надо сделать так, чтобы был наибольший эффект. Чтобы придти к Цели максимально быстро и с минимальными потерями. И прежде всего минимизации потерь людских. Потому, что в условиях перманентной катастрофы, что творилась в этом мире, самый ценный ресурс (чего, кстати, очень плохо понимала аристократия) это люди!
Отсюда же и Проект.
Но что же аристократия?
Почему часто даже при просто упоминании её у Геста прорывалась даже не неприязнь, а ненависть?
Всё было банально и печально. Для загнивания у местной аристократии было пять тысячелетий. И когда в их «древние и славные ряды» врываются такие как Таро — всеобщая неприязнь обеспечена. Взаимная.
Мало кто с ними пытался иметь дело. И даже те, кого Таро считали
– Как вы понимаете, все традиционные способы укрытия Сина от святош и прочих заинтересованных в его получении, невозможны.
– закруглил Гест свою длинную и обстоятельную речь.
– Поэтому остаётся лишь один способ. Но если он будет приемлем для самого Сина.
Все дружно посмотрели на Сеню.
– А чё я?! Или способ сокрытия совсем уж... «Не того»?
– Смотря как ты это воспримешь.
– поморщился дед.
Сене только и оставалось пожать плечами. Ведь конкретного предложения он пока не услышал.
Дед же кивнув своим мыслям и сур-рово уставившись на Сеню выпалил.
– Тебе придётся до окончания Университета, отказаться от Рода, Фамилии, Титула.
– И... что?
– осторожно спросил Сеня.
Вся семейка удивлённо попереглядывалась.
– Тебя не смущает, что ты не будешь иметь титул наследника графа и фамилия, род, имя у тебя будет другие?
– осторожно, будто ожидая истерик со стороны Сина, спросила бабушка Мири.
– Да... У меня как-бы... и так два имени. И фамилий тоже две! И до этого я уже жил... без титулов.
– и брякнул, без задних мыслей: У нас мир... как-то успешно без титулов и графьёв с королями обходится...
Бабушка Мири хрюкнула в кулак. Риши оскалился, как будто славный анекдот услышал. Только Сима — мама Сина — посмотрела на сынулю удивлённо и непонимающе.
– То есть ты согласен стать на время...
– радостно подпрыгнул дед, будто не заметив смешков вокруг.
– Стоп! Но ведь у тебя есть... Точно! Отныне и на ближайшие десять лет ты будешь для всех СениаШо-Хау! Барон.
– И... это всё?
– А что ты ожидал?
– Чего-то более... гораздо более неприятного.
– А это как для тебя?
– Ну...
– замялся Сеня, и фыркнул сам уже сдерживая смех.
– Я, как-бы и не привык вообще быть из графского роду. Как-то не успел, понимаете... У нас там на Земле, как я говорил, общество вообще без такой аристократии обходилось.
Последний пассаж из уст Сени был встречен дружным выдохом облегчения и смешками.
– Но почему такие сложности?
– спросил Сеня, не понимая и десятой доли того, что только что на всех вывалил Гест.
– Сложность в том, что если ты примешь другую фамилию, не родовую, то тебя быстро раскроют. И начнут докапываться на тему «А какое у тебя истинное?». Но у тебя ДВЕ фамилии — истинные. И ты имеешь возможность, обойти любую проверку на ложь. А их будет много.
– Магические проверки?
– Конечно же!
– возмутился Гест.
– Ну-у Барон, значит барон. Рода Шохоу..., как я понимаю.
– Правильно понимаешь! И посвящение в бароны, - предварительное — тоже проведём. Чтобы совсем достоверно.
– А мы тебя прикроем со своей стороны. Искать будут долго и безуспешно.
– обрадовалась бабушка Мири.
– Сделаем так, что будут искать у нас. Или около нас.
– Да главное он останется живой и целый!
– обняла его за плечи мама.