У меня ДВА солнца?!
Шрифт:
– Парис Пу, - тридцать три!
Ну чё, хорошо питается мажорчик!
Дальше шли те самые, которые во всех романах числятся как второстепенные персонажи. Да и уровни они имели тоже «второстепенные» - от двадцать шестого, до тридцатого. И тут, по исчерпанию списка настала пора выступать Сене.
Вспомнив свои армейские времена, как ходил в виду офицерского состава, выпрямился. Постарался сделать такую же булыжную харю как и у Го. И почти строевым шагом прошествовал к определителю.
«Да! Иметь вид бравый и придурковатый!».
Дошёл.
Влип ладонями в определитель.
Определитель, как и следовало ожидать, сглючил.
Обычные покалывания в ладонях, сопровождались хаосом в цифрах. Первой мелькнула цифра пятьдесят девять - предельная, дальше, не останавливаясь, мелькали цифры, вращаясь вокруг значения «восемнадцать».
Ахмад тут же принялся скалиться.
– И что будем делать? Может сбегать за нашим?
– ехидно заметил он.
– Вот говорил я нашим «бережливым», надо было брать тот определитель!
– И как долго ты его будешь выковыривать из постамента?
– сам начал веселиться Ариф Бхат.
– до вечера успеешь?
– Ай-я! Пишем что мелькает.
– хихикая постановил Ахмад.
– А мелькает...
– пригляделся директор.
– Восемнадцать.
– сквозь зубы процедил Сеня. Он-то конкретно знал, что тех единиц у него за двести. Двести восемнадцать? Пойдёт. Там что-то было с усвоением?
Перед глазами мелькнула рейка прогресса: 98%.
«Система», мля!
Глюк или не глюк, но... А вдруг не глюк? Но тогда что есть эта «Система»?
– Восемнадцать!
– наконец провозглашает Ариф Бхат.
Сеня по уставу разворачивается и таким же бравым шагом, идёт к строю.
– Лош-шара!
– оскалился Пу.
Немедленно на Сеню обрушился град насмешек. Пу поддержали прихлебатели. Стоило ожидать.
«Дегенераты!
– подумал Сеня, обозревая хари насмехающихся и тщательно отмечая в памяти тех, кто сохранил как минимум безучастное выражение лица и в начавшейся травле не участвует.
– Что вы скажете потом, когда «вдруг» обнаружится реальное положение дел с уровнями? И что если бы я реально был одним из знати Стороны Всходней? Однако стоп! Надо ВЕСТИ себя именно так, как будто я действительно со Стороны Всходей. И эти дятлы мне дают великолепный повод. И что там насчёт оскорблений?... Ха-ха!».
Нет, не вендетту задумал Сеня, но месть! Она во все времена и во всех мирах - святое дело.
Вот так, одарив насмехателей хищным оскалом он и прошёл на своё место в строю. Среди насмехающихся, разве что парочка братьев Ок, что-то нехорошее заподозрила. Переглянулись и, недоумённо посмотрев на Пу, не стали изощряться. Значит, с этими ещё не всё безнадёжно — мозг у них наличествует.
Что особо порадовало и поразило: Юи Тисс, внезапно вышла из своего «монументального» состояния типа «я самая-самая здесь!» и посмотрела на Пу как на идиота. И мало того, что бросила осуждающий взгляд! Она принялась шипеть со своего места на ближайших сподвижников Пу, пытаясь их вразумить. Ближайший к ней — Шо, - таки
Неожиданно!
Жаль, что не расслышал полностью что же Юи им там такое нашипела. Но то, что начало её злобного спича содержало — вполне: «Прекратите! Он — из Великолепных Королевств!».
«Оказывается, я тут и чучело, и пугало! Занятно!» - подумал Сеня, становясь в строй и получая дружеский тычок кулаком в плечо от Бора — тот попытался поддержать хотя бы жестом.
– Не обращай внимания на этих идиотов.
– прошипел тот скосив глаза и не поворачивая головы.
Сеня кивнул. Но хищно улыбаться не перестал. Понял, что надо поддерживать злобное реноме жителей Всходней Стороны. Тем более, что за него вступилась Юи.
И... с какой стати ОНА вступилась?
Та семейка тоже что-то хочет поиметь со Всходней?
Или другие расклады?
Впрочем, нельзя сбрасывать со счетов и просто человеческое участие. Не идеализировать отношения. Нет!
Но всегда иметь в виду то, что в сословном обществе, с их дикими сословными же предрассудками, за человеческим участием слишком часто скрывался шкурный интерес.
Сеня у себя на Земле не только беллетристику читал.
Кто, у кого, когда и что увёл
После определителя, всё как-то очень быстро свернули.
Родители — пошли на выход, а новых учеников быстро поделили по группам.
Списки групп, вероятно, были заготовлены заранее.
Мажоров поделили чисто по гендерному признаку на две части.
Со всеми остальными — кто не относился к баронам, - по непонятной системе. По некоторым признакам — по уровням. Чтобы в группе были ребята примерно одного уровня. Каждой группе был придан один из старших учеников.
Только с детьми баронов и баронетов было несколько иначе.
Парней сразу же после распределения собрал и отвёл в сторону сам директор. Девочек тоже из знати — повела в здания общежитий та самая тётка-герболог.
Сеня заметил, что за жиденькой стайкой девочек следовала также и некая молодая особа чуть старше них. Также и с парнями — позади, метрах в трёх за спиной директора, маячил некий рослый тип и откровенно скалился. В предвкушении, что-ли?
Подозрения Сени, что сейчас всех мажоров будут «строить и плющить» подтвердилась практически сразу.
Как в армии.
Директор, демонстрируя всем свою явно армейскую выправку, стал перед группой и рявкнул, чтобы все выстроились перед ним в строй. Через минуту толкотни получился не стой, а убожество — откровенно кривой, школяры расслабились.
Недобро ухмыльнувшись, директор подождал, пока таки строй не выровняется и приступил к своим речам. Тон его сразу большинству сильно не понравился. Ведь разговаривал он со всеми, как старшина с новобранцами. У Сени даже некоторое дежа-вью возникло.