У меня пропала жена
Шрифт:
– Ну, в общем, да. Во-первых, я тебя знаю, а значит, легче связаться. А во-вторых, ты все-таки как-то связан с женщинами.
– Я женщин не похищаю, они ко мне сами приходят, если хотят заработать таким путем. Замужние мне вообще не нужны, иди потом с ее хозяином разбирайся. Кстати, сколько ей лет?
– Двадцать пять.
– Кому нужна такая старуха?
– Эй-эй! Осторожнее, она моя ровесница!
– Ну извини, хотя и ты
Оксана задумалась на несколько секунд, а потом спросила:
– А можно я приеду с мужем этой женщины?
– Можно, но если ему кто из девочек понравится, то бесплатно не дам, пусть не надеется, - пошутил сутенер.
– Спасибо! Мы выезжаем.
Все время, пока сыщица разговаривала по телефону, Стас внимательно следил за ее переговорами, пытаясь понять, к чему они привели. Как только закончился разговор, он посмотрел на нее с немым вопросом в глазах.
– Собирайся, поехали, - скомандовала Оксана, - будем с проститутками знакомиться. Да не смотри на меня так! По дороге все объясню.
Пока ехали, девушка вкратце рассказала, в каком отделе она раньше работала, а следовательно, знала этого сутенера Мурика, и что сейчас она увидит то, что не получалось раньше. Слушая указания сыщицы, Стас заехал в узкий переулок в старой части города и остановился у наглухо закрытых дверей дома, казавшегося абсолютно нежилым.
Оксана вышла из машины и постучалась.
– Кто там?
– с сильным восточным акцентом раздалось из-за двери.
Как хотелось Оксане крикнуть "Откройте, полиция!" и посмотреть, какой там поднимется переполох, но она понимала, что сейчас не до шуток, и поэтому сказала:
– Это Оксана Синицына!
Дверь открылась.
– Захади, - сказал незнакомый молодой человек, пропуская ее.
– Он со мной, - девушка указала на стоящего рядом Станислава.
– Знаю, знаю, захади скарэй.
Парень завел гостей в просторный зал, где стояло около двадцати девушек, вид и одежда которых ясно говорили о роде их деятельности. Одежда скорее подчеркивала, чем прикрывала их формы. Оксана пробежала глазами по ярко накрашенным лицам ночных бабочек и, к своему сожалению, поняла, что некоторые из них едва ли достигли шестнадцати лет.
И тут появляется Мурик.
– Ой, какие у нас гости!
– Он попытался обнять Оксану, но она вежливо отстранилась.
– Знакомьтесь, это Мурат, а это Станислав - муж женщины, которую я разыскиваю, - представила их друг другу.
–
– Спасибо, но здесь нет моей жены. У Вас нет других женщин?
– Может, ты покажешь свой знаменитый подвал?
– поддержала Стаса сыщица.
– Все-то ты знаешь! Ну да ладно, сегодня Мурат добрый.
Он кивнул красоткам, и они дружно отодвинули большой и тяжелый стол, стоящий в дальнем конце зала, двое из девушек взялись за еле приметную ручку и открыли крышку, закрывающую вход в подвал. Оксана подошла и заглянула вовнутрь. Внизу было практически такое же помещение, что и наверху, вдоль всех его стен стояли скамьи. В подвале никого не было, но сыщица прекрасно понимала, что там можно было за считанные минуты спрятать всех, кто стоял сверху, что и делали, когда полиция пыталась их накрыть.
– Спасибо за помощь, - с трудом превозмогая свою неприязнь, сказала она.
– Всегда пожалуйста, - улыбнулся Мурик.
– Да, я разговаривал с Хасанчиком, он не был в том районе. Как раз в это время был в ресторане, перетирал с работником ГИБДД свои дела, чтобы на него не повесили эту аварию. Не веришь - спроси у полковника Медведева.
Оксана дёрнулась, словно получила пощечину. Ребята молча вышли и сели в машину. Некоторое время ехали молча. Когда же выбрались из закоулков старого города, Стас посмотрел на Оксану, чтобы спросить, куда ее везти, и тут заметил, что она тихо плачет и молча утирает глаза.
– Оксаночка, что случилось, почему ты плачешь?
– удивился он.
– Ты разве не понял, что этот парад-показуху он устраивал для меня. Два года я пыталась поймать хоть одну проститутку в этом доме, и ни разу не удавалось. А теперь он выставил их всех передо мной, да еще показал, где их прятал. Он не причастен к похищению, и поэтому был так спокоен. А последнее высказывание про ГИБДД! Я чуть ли не в ногах валялась у этого полковника Медведева, чтобы получить имена владельцев машин, а оказалось, что с ним надо в ресторане дела "перетирать". Мурик мне ясно сказал, что вся полиция у него куплена.
– И девушка разревелась уже в голос.
– Ты же видел, там были совсем молоденькие девочки. Он же им жизнь портит, калеками и моральными, и физическими делает, а я бессильна помочь.
Стасу пришлось припарковать машину на обочине, обнять девушку, прижать к себе и утешать, говоря ей добрые и ласковые слова. Наконец она успокоилась и отстранилась от него. Стас отпустил ее, хотя, непонятно почему, ему этого не хотелось делать.
– Не называй меня больше Оксаночкой, - обиженно пробурчала плакса, - я не люблю, когда меня так называют.
– Хорошо. А почему не любишь? Разве в детстве родители тебя не так называли?
– Ксюшей меня называли, а Оксаночкой называл тот, о ком говорить не хочется. Ладно, отвези меня домой, а то я что-то разнюнилась и больше, чем надо, тебе рассказала.