Шрифт:
ГАНС ФАЛЛАДА И ЕГО КНИГА «У НАС ДОМА В ДАЛЕКИЕ ВРЕМЕНА»
Ганс Фаллада принадлежит к наиболее значительным и наиболее своеобразным немецким писателям XX века. Творил он сравнительно недолго. Зрелое творчество Фаллады обнимает всего два десятилетия — с конца двадцатых годов до его смерти, которая последовала в 1947 году в Берлине. Но на эти два десятилетия приходятся крутые повороты немецкой истории — мировой экономический кризис, поразивший Германию больше других стран Запада, затем — приход к власти гитлеровцев, террор внутри страны и преступная война, закончившаяся разгромом и освобождением Германии от гитлеризма. Это время дало себя знать в книгах Фаллады самым непосредственным образом, насытив их сложнейшими проблемами века и острейшими конфликтами. В немецкой литературе трудно назвать другого писателя, книги которого передавали бы чувство зыбкости бытия с такой силой и щемящей тоской, как это умел делать Ганс Фаллада. Но в скрытой катастрофичности
Личная и творческая судьба Фаллады была трудна. Трудными были и его детские годы, хотя они прошли в условиях внешне благополучных и даже привилегированных. Рудольф Дитцен (таково настоящее имя писателя; Ганс Фаллада — псевдоним) родился в семье судейского чиновника в 1893 году в городе Грайфсвальд.
В дальнейшем ему пришлось жить в разных городах, в том числе в Берлине и Лейпциге, куда семья переезжала вслед за отцом, менявшим место службы. Отец его неуклонно, хотя и медленно, поднимался по иерархической лестнице, пока не достиг поставленной себе цели и не стал советником имперского суда. Он стремился воспитать сына в верности своим строгим жизненным принципам. Но неуравновешенный, импульсивный мальчик не хотел или не умел «врастать» в эту устойчивую, мертвящую своим педантизмом действительность и рано оказался в разладе с семьей и школой, а затем и с государством. Непостижимым, казалось бы, образом жизнь постоянно выбивала его из привычной колеи, делала одиночкой, заставляла замыкаться в себе. Фаллада пишет, что, по рассказам матери, он в детстве, по крайней мере, один раз в году бывал тяжело болен. Болезни не могли не сказаться на его неустойчивой психике. Подростком он дважды покушался на самоубийство; второй раз — вместе со школьным товарищем, инсценировав дуэль, и снова лишь чудом остался жив. Он был помещен в закрытое исправительное заведение для несовершеннолетних, из которого вышел в 1913 году, незадолго до первой мировой войны.
В годы пребывания в исправительном заведении Фаллада сделал первые шаги в двух профессиях, которыми будет отныне заниматься всю свою жизнь,— в сельском хозяйстве и в литературе. Он много работал в саду и после того, как был наконец выпущен на свободу (так и не получив диплома о среднем образовании), учился сельскохозяйственному делу; эта специальность впоследствии давала ему необходимый заработок. В те годы он начал пробовать себя в литературе — занимался переводами, сочинял стихи, начинал писать прозу. И та и другая профессия означали окончательный разрыв со средой, в которой он вырос, и если с первой из них отец его примирился, то писательство сына он не одобрял никогда.
Разрыв с высокопоставленной чиновничьей средой не привел Фалладу в ряды тех, кто в годы первой мировой войны и Ноябрьской революции искал реального выхода из противоречий действительности. Непосредственный фронтовой опыт его миновал (в отличие от многих немецких писателей того времени), поскольку по состоянию здоровья он был непригоден к военной службе. Во время войны он вел полубогемную жизнь, в годы инфляции и разрухи нанимался на работу к крупным землевладельцам в Померании, Мекленбурге, Силезии, Восточной Пруссии, был агентом рекламного бюро, репортером, зарабатывал на хлеб надписыванием адресов на конвертах и т. д. В 1923 году Фаллада был арестован и осужден на несколько месяцев заключения по обвинению в растрате, через несколько лет снова оказался в тюрьме. В условиях Германии тех лет это значило превратиться в отверженного, могущего существовать лишь на случайный нищенский заработок. Только к концу двадцатых годов судьба стала милостивее к нему — издатель Ровольт пригласил Ганса Фалладу работать у него консультантом.
Военные и послевоенные годы были для Фаллады временем разнообразного жизненного опыта, который будущий писатель приобретал в самой гуще народной, часто оказываясь сам в роли того «пролетария в крахмальном воротничке», о котором он будет писать в своих знаменитых романах. Позднее, в автобиографических заметках, он говорил о том, какой колоссальный запас впечатлений и знания жизни дали ему годы скитаний: «...И однако же все это время — правда, догадался я об этом лишь десятилетия спустя — я обучался, обучался той профессии, которую мне суждено было приобрести в будущем, профессии писателя. Дело в том, что я почти всегда был среди людей, я стоял позади бесконечных верениц болтливых женщин, когда те мотыжили брюкву или окучивали картошку, я слушал болтовню девушек и женщин, а болтовня за работой не прекращалась у них с утра до вечера... Если за целых полгода тебе почти ни на минуту не удается удрать от этой проклятой
*
Hans Fallada. Gesammelte Erz"ahlungen. Rowohlt. Hamburg, 1967, S. 280.
В начале двадцатых годов Фаллада опубликовал два романа — «Юный Годешаль» (1920) и «Антон и Герда» (1923), отмеченные экспрессионистскими мотивами, к тому времени уже эпигонскими, хотя Фаллада и вложил в эти свои первые творения многое из личного жизненного опыта (его отношения с отчим домом были весьма созвучны обычным для экспрессионизма проклятиям по адресу «отцов»). Успеха романы не имели. Впоследствии он скупил весь тираж и пустил его на макулатуру. В автобиографической книге «У нас дома теперь» (1943) он писал, что это были «совсем незрелые сосунки». «Давно я изъял их из книжных магазинов, они уничтожены; даже самые закадычные мои друзья напрасно будут становиться передо мной на колени, они не увидят ни одного экземпляра».
Первой книгой, которая означала вступление в немецкую литературу нового сильного художника, был роман «Крестьяне, бонзы и бомбы» (1931). Это была в прямом смысле слова злободневная книга — и по материалу и по проблематике; в основу ее Фаллада положил события крестьянского мятежа в Голштинии в 1929 году, широко использовав свои наблюдения репортера провинциальной газеты, в которой он служил в то время. В этом романе уже видны характерные особенности писательского почерка зрелого Фаллады — умение резкими штрихами рисовать достоверные характеры и сталкивать их друг с другом, создавать острые конфликты, выражающие важнейшие конфликты времени, строить занимательную фабулу, полную острых поворотов. Роман пронизан состраданием к беднякам и ненавистью к угнетателям, но за кровавой драмой, описанной автором, стояла мысль о неизменности жизненного порядка, ограничивавшая и реалистическую глубину книги, и радикальные политические выводы, которые из нее напрашивались.
Подлинный успех, теперь уже мировой, принес Гансу Фалладе следующий его роман — «Что же дальше, маленький человек?» (1932). Само это название принадлежит к тем редким удачам, рожденным талантом и опытом, которые дают жизнь формулам времени. О простых, рядовых людях, на чьи плечи была переложена вся тяжесть военного поражения, инфляции, безработицы, разрухи, писали многие немецкие писатели. Но книга Ганса Фаллады, рассказывавшая о безнадежной борьбе за существование и простое человеческое счастье мелкого берлинского служащего Иоганнеса Пиннеберга и его подруги Лемхен, острее других ставила этот болезненный вопрос. Отныне понятие «маленький человек», не умирающее ни в жизни буржуазного общества, ни в мировом искусстве, всегда будет связываться с именем Ганса Фаллады и его знаменитым романом, которому оно во многом обязано своей устойчивой популярностью.
Современное буржуазное общество, особенно в его рекламном варианте, общество «экономического чуда», мало похоже на изображенную в книге Ганса Фаллады картину предельного обнищания, в условиях которого существовали в двадцатые годы нашего века массы немецкого народа. Но роман Ганса Фаллады — произведение большой силы обобщения, выходящего за пределы бытописания трагического бытия немецких бедняков в лабиринте города-спрута. Как бы ни менялись условия жизни «среднего класса» современного буржуазного общества, неизменным для него остается ощущение непрочности жизни, зависимости от «высших сил», «боссов» буржуазного мира, неизменным остается и механика взаимоотношений мелкого служащего с теми, кому принадлежит реальная власть, и его страх перед будущим. Мало что изменилось и в характере самого героя — одиночки, ищущего опоры во враждебном мире, того «маленького человека», в котором Ганс Фаллада при всем своем сочувствии и любви к нему, не лишенной идеализации, не только показывал жертву, но и угадывал возможность социальной агрессивности.
Пиннеберг, любимый герой Ганса Фаллады, которому он бесконечно сострадает, стоит в центре нарисованного им мира, и все другие персонажи расположены вокруг него. Но не только в его судьбе заключена философия книги. Важнейшую роль в ней играет Лемхен, спутница жизни Пиннеберга, один из наиболее обаятельных женских образов в современной немецкой литературе. Выросшая в рабочей семье, она обладает натурой более цельной, чем ее наивный супруг, и писатель недвусмысленно дает понять, что ее жизненные принципы близки коммунистам. Именно она поддерживает Пиннеберга в критические минуты. «Мой ответ,— говорил Ганс Фаллада, имея в виду вопрос, заключенный в названии романа,— Лемхен». Ответ этот, однако, подразумевал всего лишь надежду на маленькое счастье посреди «дикого, далекого, злого мира», не более того: «Лемхен — вот мой ответ, и я не знаю ничего лучшего. Счастье и бедность, заботы и ребенок. Колебания жизни — не больше и не меньше».