У нас уже утро

Чаковский Александр Борисович

– Ух ты… Шесть баллов… Много ты знаешь!

Он шёл на пирс и подолгу простаивал там, высматривая что-то. После этого он обычно направлялся к Вологдиной.

– Выписывай отходную, – говорил Весельчаков. – Пойду в море.

– Куда ты пойдёшь? Шторм будет, – возражала Вологдина.

– У моря погоды не ждут, – стоял на своём Весельчаков, – может, ты богатая, а мне работа нужна.

Он уходил в море и, что самое главное, почти всегда возвращался с уловом.

Весельчаков подобрал себе команду из пожилых

угрюмых и нелюдимых рыбаков. Доронин как-то попробовал подступиться к ним, но так и не добился ни одного внятного слова.

Между тем известность Весельчакова росла с каждым днём. Когда его сейнер возвращался в штормовую погоду, на пирсе собиралась толпа.

Однажды ночью позвонил Костюков.

– У тебя там какой-то морской ас появился, – сказал он Доронину, – что же ты его в секрете держишь? На днях выходит первый номер районной газеты. Я к тебе журналистов пришлю.

– Чтоб он провалился, этот ас! – пробормотал в ответ Доронин. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что Весельчаков оказался хорошим рыбаком.

Наконец он сказал Вологдиной:

– На вашем месте я пошёл бы вместе с этим типом в море и посмотрел бы, как он там колдует.

Вологдина ответила, что Весельчаков наотрез отказывается взять на борт кого бы то ни было, кроме своей команды. Он ссылается на то, что ходит в штормовые погоды и не может подвергать опасности лишних людей.

Доронин сейчас же вызвал к себе Весельчакова.

– Самоуправством занимаетесь? – резко сказал он, как только тот появился на пороге.

– Это я-то? – как ни в чём не бывало спросил Весельчаков.

– Да, вы! – уже не сдерживая себя, закричал Доронин. – Разлагаете людей! Зашибаете деньги, в то время как ваши товарищи не могут взять рыбу и сидят без заработков. Ростовщиком, что ли, хотите стать?

Весельчаков пожал плечами.

– Пустое говорите, товарищ директор, – спокойно сказал он. – Рыба, она для всех доступная. А уменье и при ловле блох требуется.

– Почему не взяли на борт Вологдину?

– Не могу в такую погоду за женщину отвечать,

– Она начальник лова.

– Название-то, верно, мужское. А только если на бабу брюки надеть, она все равно бабой останется. – Весельчаков прищурил глаз и усмехнулся. – Не могу грех на душу брать. Техника безопасности не позволяет.

– Хорошо, – решительно сказал Доронин. – Вы завтра идёте в море?

– Наше дело рыбацкое, чего ж на берегу сидеть?

– Я пойду с вами.

– Вы? – удивлённо переспросил Весельчаков; он пристально посмотрел на Доронина и широко, во весь рот, улыбнулся. Вот это – другое дело! Вы – пожалуйста. Разве я могу против директора возражать?

Весельчаков ушёл, а Доронин сразу понял, что напрасно погорячился. Даже наблюдая за работой Весельчакова в море, он вряд ли сумеет определить то, что составляло силу этого человека и систематически обеспечивало ему успех.

Но, с другой стороны, Доронин не мог больше терпеть, чтобы этот рвач и проходимец на его глазах завоёвывал репутацию лучшего стахановца.

Он сказал Вологдиной:

– Пойду в море с Весельчаковым.

– Вы?! – удивилась Вологдина.

– Да, я, – резко ответил Доронин.

– Что же, – спокойно сказала Вологдина, – попробуйте.

С утра ветра не было. «Повезло», – подумал Доронин.

Он пришёл на пирс в толстом брезентовом плаще, надетом поверх пальто. Откуда-то тянуло запахом йода, на берегу лежали тёмно-зелёные волнистые плети морской капусты.

Море было относительно спокойно. Белесая полоса тумана закрывала горизонт. Волны лениво катились к берегу.

Весельчаковский сейнер стоял у внутренней стенки ковша. Короткая тень от мачты неподвижно лежала на палубе. Доронин по каменной стене прошёл к сейнеру. На корме рыбаки укладывали сети. При виде Доронина Весельчаков высунулся из окна рулевой рубки и крикнул:

– Ждём, ждём, товарищ директор!

Доронин перескочил через фальшборт и очутился на палубе.

– Прикажете отчаливать? – с подчёркнутой вежливостью спросил Весельчаков.

– Действуйте, – сказал Доронин, делая вид, что не замечает его иронии.

Весельчаков высунулся из окна и крикнул:

– По местам, ребята! «Добро» получено!

Через несколько минут ровно затарахтел мотор. Палуба стала вздрагивать мелкой дрожью.

Доронин стоял в рубке за широкой спиной Весельчакова, державшего руки на рулевом колесе.

Когда сейнер вышел в море, из окна стал виден весь комбинат: пустынная ещё каменная пристань, развешанные для просушки сети, консервный завод, длинные низкие сараи пошивочного и засольного цехов и за ними тёмные, прикрытые утренним туманом сопки.

Сейнер стало покачивать. Крутя рулевое колесо, Весельчаков искоса поглядывал на укреплённый перед ним компас.

– Это вы, товарищ директор, правильно сделали, что с нами в море пошли, – Весельчаков говорил, не оборачиваясь, и Доронин не видел выражения его лица. – Теперь сами увидите, что никаких таких секретов мы не имеем. Просто люди честные, добросовестные, понимаем, что государству рыба нужна.

Доронин молчал.

– Вот мы сейчас миль за двадцать мористей уйдём и начнём рыбку ловить, – не унимался Весельчаков. – А там с улова и поджарить можно.

Доронин по-прежнему молчал. В конце концов умолк и Весельчаков. В окно рубки дул холодный солёный ветер. Сейнер сильно качало. Теперь Доронин понял, что море выглядело спокойным только с берега.

Невесть откуда появился туман. Казалось, что сейнер пробирается сквозь облака, спустившиеся прямо на воду. В рубке всё стало влажным: стены, потолок и даже широкая спина Весельчакова.