У нас в Заримании
Шрифт:
– Нравится первобытная жизнь, бродячая?
Рольф усмехнулся, потрогал наушники на шее.
– Не такая уж первобытная. Успел в твоем домике зарядить плейер. Соскучился по музыке.
– Чего слушаешь?
– Рамштайн.
– С ума сойти. Понимаешь чего они орут?
– Я же немец.
– А говоришь по-русски.
– Это ты говоришь по-немецки.
– Бред несешь. Я по-немецки ни слова не знаю!
– Но я слышу тебя и понимаю, и говоришь ты без акцента.
– Можно?
– Пожалуйста.
Николай приложил к уху наушник. В
– В воскресенье за деревней вдалеке
Лизавет водит по полю гусей.
К ней крадется потный Якоб.
Зажимая серп в руке…
– По-русски же поют!
– Нет, по-немецки!
– начал злится Рудольф.
– Зачем ты меня подкалываешь?
– Лады! Не будем об этом. В магию веришь?
– Еще бы! У меня бабка была ведьма!
– расхохотался Рольф.
– На шабаш до восемьдесят лет летала на швабре от Икеи!
– А после восьмидесяти?
– На инвалидном кресле!
Посмеялись, выпили по пиву за российско-германскую дружбу, потом взялись за тушенку.
– Хлеба не хватает… - пожаловался Николай.
– Без хлеба вкуснее.
– не согласился Рольф, быстро орудуя в банке вилкой из перочинного ножа.
– Ты как понял что не на Земле?
– На небе нет инверсионных полос-такого в Европе не бывает. При ясной погоде всегда видно от самолетов следы.
– Ага…По дому соскучился?
– Пока еще нет. Тут прикольно и я еще дракона не видел живого. Завидую тебе!
49.
Горы отступили и скрылись в дымке. Равнина казалась бесконечной.
До Орланди отряд быстро добрался, всего за пару дней. Местность здесь довольно населенной оказалось: вдоль дороги обработанные поля и то и дело попадаются поселения- в основном состоящие из каменных убогих домишек. Зато в каждом поселении есть церковь с колокольней. На полях ковырялись в земле лохматые оборванцы в тряпье, так что не разобрать ни пола ни возраста.
Первую ночь на равнине Маша провела на постоялом дворе. Люди Конрада и Лораса выгнали всех постояльцев и ей досталась самая чистая комната. Конечно теплой воды, душа или унитаза здесь никогда не имелось. Зато имелись тараканы и наверное-клопы.
Тараканов Маша видела, а вот клопы не приставали. Может эльфийская одежда отпугивала? А может кольцо защищало свою хозяйку?
В том, что именно кольцо духов защитило ее и отряд в ущелье, девушка не сомневалась ни капли. Черта с два она теперь кольцо кому отдаст! Даже Хандану за мешок алмазов!
Вторую ночь Маша провела в замке Гора дель Сорве -угрюмом каменном мешке на скалах над горной речкой. Сквозняки, вонь, сырость…
Лучше бы в палатке осталась ,в лагере! Недожаренное мясо на завтрак, обед и ужин уже надоело смертельно. Маша с тоской вспоминала стол у дяди Федора. Пусть и мяса было много, но как готовили? Пальчики оближешь! Сухари из мешка Дилду теперь грезились как деликатес. Местный хлеб был исключительно ржаным, да еще и клеклым, так что плесень на нем появлялась уже на второй день. На плесень рыцари внимания не обращали и съедали
Оставив пехотинцев далеко позади, на третий день конная свита "эльфийской девы" достигла берега Ори-быстрой и мутной реки, за которой и располагался Орланди-город крепость, а также столица Горной провинции.
Только Горная провинция осталось во власти принца Магнуса, как поведал Доран Гарош самый умный и скромный из компании Конрада.
– Бориден- император людей вероломно захватил королевство Юга и потому принц Магнус, не успев короноваться, отступил в горы, надеясь на поддержку горцев и местных рыцарей.
Пока Магнус не коронован-он только принц, королем его зовут из учтивости.
– И как давно он сидит в Орланди?
– Больше двадцати лет, донна. Его сыновья уже выросли и мечтают о возвращении, но Магнус …он нерешителен. Если вы убедите принца поднять войско и двинуться на освобождение королевства-все может получиться! Выросли новые люди, новое поколение не боится стальных когорт Боридена. Тем более что Бориден отозвал свои лучшие армии на запад для войны с богатыми городами на побережье.
– Принц Магнус меня послушается? С чего бы?
– Есть пророчество об "эльфийской деве" что спасет королевство после войн и смут.
– Это я - что ли?
– Вы-донна…Вы эльфийская дева из пророчества. Там в ущелье, под топорами лирнийцев был дан знак. Вы спасете королевство Юга. Время пришло.
"И у этого глаза горят как у бати при виде поллитры! Сдурели совсем, чмошники!"
После чуда с дикими лирнийцами, Машу буквально носили на руках. Лорас тот вообще превратился в преданного и любезного слугу. Маша то и дело гоняла его с мелкими поручениями: подай-принеси. Грубиян повиновался безропотно со счастливой улыбкой.
– Вот и Орланди!
– объявил торжественно Конрад.
Маша отбросила капюшон на спину, чтобы не мешал, присмотрелась.
Город с непременными черепичными крышами стиснут кольцом черных стен. Башни крепостные грубые, высокие с колпаками крыш.
Над городом торчат колокольни церквей, как растопыренные пальцы. Дальше за рекой, за городом начинались опять горы, пологие, поросшие лесом, а дальше скалистые, заснеженные в редкой туманной дымке.
На той стороне реки у стен города и причалов стояли пузатые низкие кораблики.
Моста через Ори не имелось и переправу обеспечивал паром.
Проблема в том, что рыцарей никто не ждал и на паром грузился купеческий обоз. Уступать никто друг другу не пожелал.
Маша не успела глазом моргнуть, как рыцари уже обнажили мечи. Купцы были не робкого десятка, кроме того, в их охране находились здоровенные горцы в кольчугах с секирами.
Дель Вин напирал на купца - крепкого дядьку в богатой меховой куртке со спесивым бритым лицом.
За Конрадом напирали рыцари, а за купцом его вооруженные чем, попадя, приказчики и охранники. Морды красные, орут друг на друга! Жители деревушки рядом с паромной переправой таращились в двери и окна на свару, но близко не совались.