У нас все хорошо
Шрифт:
Старушка. Оставь. Я помню день, когда началась война.
Девочка. Что началось?
Старушка. Война. В руках у меня только сумочка, на мне платье в розочки, я шла домой с Вислы, был довольно жаркий день, аж глаза поголубели, пока я смотрела на сонную, холодную, мыльную, чистую гладь реки… Звонко стучали по бульвару мои туфельки из тонкой кожи…
Девочка. …за
Старушка. Я уже вошла в наш двор, уже закрывала за собой калитку, уже подходила к дверям нашего дома, уже протягивала руки к своим младшим, и в этот момент заметила, что во время прибрежной прогулки что-то прицепилось у Вислы к каблучку моей туфельки. Я остановилась у мусорки, чтобы отцепить сор и до сегодняшнего дня помню…
Изменение освещения. Осовелая старушка, уже без коляски и в своем платье в розочки, и Маленькая металлическая девочка у контейнеров для сортировки мусора кропотливо пытаются отцепить мусор, прицепившийся к туфле старушки.
Девочка. Что эта старая большая коробка, к которой прицепилось несколько размокших реклам из Теско, самодеградирующаяся сетка, аппликатор от тампона, мешок с трупом и контейнер из Макдональдса с почти нетронутым картофелем фри, который, несмотря на то, что пролежал в воде в течение года или даже двух, сохранил и форму и вкус, поэтому я цапнула пару штук, хотя он очень полнит, и если не возьму себя в руки, то с прозрачностью ничего…
Старушка. И тут вдруг… Вой сирен, звук самолетов, бомбежка.
Девочка. И тут вдруг ба-бах! Знакомый запах. Бежим, здесь горит чей-то велосипед.
Старушка. Все небо, все небо потемнело…
Девочка. От летящих моделей самолетов. Бабушка, давай по лестнице в подвал, чтобы сломать руку и разбить себе голову, там же кирпичи лежали!
Осовелая старушка и Маленькая металлическая девочка падают со ступенек.
Старушка. Все небо, все небо…
Девочка. Все небо взяли напрокат для выставки моделей самолетов. Вот же кто-то замучился клеить!
Старушка. Грохот ужасный, сердце трепетало в груди, как соловейка.
Девочка … над которым разбили бадейку.
Старушка. А потом тишина, такая холодная и глухая тишина…
Девочка. Пошли, тут воняет картошкой и мокрым картоном, лучше уж рыгать, глядя на тетю Боженку.
Старушка. Стой, не ходи!
Девочка. Ой, вот так сюрприз. Голову даю на отсечение, что там, где сейчас зависли в воздухе куски осколков и камней, стекла и валяются кучей пиксели, еще минуту назад стоял наш дом! Ой, я прекрасно узнаю эти летящие куски ящиков, ручаюсь головой, что они были целыми ящиками и даже комодом. Те щепки, которые летят, у нас были такие же, только это были стулья. А эти зубья похожи на те гребенки, что были у нас дома, а эти обрывки ну совсем как обрывки наших фотографий, с той лишь разницей, что у нас были целые. Ой, а эти поляки, которые летят, вроде жили рядом с нами, но те наши были живыми и были целыми поляками, а не их разлетающимися направо и налево, неопознанными человеческими останками. Я что, такая пьяная, что мало того, что не помню, чтобы я когда-либо что-либо пила, так еще и не могу попасть к себе домой? Тот дом, который только что обрушился, дико его напоминал, то есть он им был. Странно.
Старушка. Все
Девочка. Когда мама никогда не делает лазанью, она не так укладывает. Ничего себе груда. Можно на халявку покопаться в пикселях (копаются в руинах).
Старушка. Я не знаю, сколько времени прошло, я, тогда осенью выйдя из квартиры, не взяла с собой часы. Я долго бродила, изможденная и голодная, по гигантской куче обломков. Хлеба!
Девочка. Только умоляю из цельного зерна, не эти радиоактивные булки. Не хочу быть худой, хочу быть прозрачной!
Старушка. Хлеба!
Девочка(продолжая копаться). А ты видела, как велосипед горел? Ну, наконец. Вот же она! Я узнаю наш разбитый глазок, уф, это же дверь нашей квартиры! Тук-тук! Тук-тук! Бабушка, стучи сильней, это же кучка пепла, ничего не слышно.
Старушка. Эх, наверное, все по своим комнатам разошлись. Вытри ноги. Вот место, где лежал коврик для ног. И повесь плащик. Я видела, что где-то рядом с разбитыми тарелками валялась вешалка.
Девочка(бежит навстречу). Дядя Мауриций! Дядя Мауриций! Я нашла твою ногу, она стояла в комнате, а где ты сам? А это чьи губы? Кто их здесь бросил в таком беспорядке под сожжеными полками с сожженными книжками так и жутко чмокает под грудой пепла?
Старушка. Дарья! Я все маме расскажу, вот только найду ее лицо, еще отраженное в зеркальце, которое держит ее оторванная рука.
Девочка(продолжая копаться в руинах). Ого, а здесь какие-то очень даже ничего руки, только одна сломанная. Наверное, сломалась, когда ты в подвал падала. Только мне нужно их оторвать, они во что-то сильно вцепились! Что это такое, окровавленное, разбитое, мертвое, наверное, о кирпичи разбилось! Это случайно не твое лицо, бабушка? А все остальное разве не ты? Какие нервы расстроенные, какие запутанные, если ты найдешь зубья от гребешка, мы их расчешем, потому что ты выглядишь, бабушка, как рваный парашют (вытаскивает из-под обломков целую бабушку). Ну ты, бабуля, и неряха, это и есть то самое платье, о котором ты мне по ушам ездила день и ночь, это те самые розочки? Все в сорняках, порванное, каков поп, таков и приход. Крапива, одуванчики сдутые, бинты окровавленные. Что они тут понавышивали: гильзы, усатые жужелицы, колючая проволока, это вообще уже немодно, бабушка, а это легко отстирывается? Боже, надо было маму позвать, бабушка же не умеет включать стиралку, уж лучше ей включить, когда просит, чем она опять все испортит.
Квартира Мужчины. Та же самая обстановка, только под всеми псевдо-сплендерами из Икеи теперь нет и следа грибов, мебельных стенок, ковриков и стаканчиков из-под кефира. Единственный след их существования — это куча валяющихся возле мусорных контейнеров пикселей, по которым бегает Маленькая металлическая девочка, в сгрызенной мышами матроске и с гнездами ос в волосах, (и если это возможно) выполняющая драматические жесты из средневековой поэмы «Роланд на вершине холма втыкает меч себе в кадык».
Вдали в полинявших на солнце креслах сидят в телевизионных позах Галина и Божена, среди них болтается Эдита, не зная, куда повесить свои влажные от волнения кружевные трусики, и с пакетом, полным фантиков от ведлевского ассорти; и Моника в поисках потерянного пупка.