У прокурора век недолог
Шрифт:
— Конечно-конечно. Вас проводят.
Женщина позвонила в колокольчик, а я направилась к двери.
— У вас странная подвеска, — кивнула я на маленький керамический череп.
Женщина вроде бы удивилась:
— Ах, это… дочка привезла из Африки. Ношу его как напоминание о том, что все мы смертны. Занятно, правда?
— Любителю Библии больше бы подошел крест, вы не находите?
— Вовсе нет, дорогая моя. Крест — христианский символ.
— Вы не считаете Иисуса сыном божьим? — спросила я, прекрасно понимая, как глупо
— Христос пришел спасти мир и не преуспел в этом. Но господь в милости своей вновь посылает нам Спасителя.
— Он появится на днях? — вновь не удержалась я, но женщина спокойно ответила:
— Возможно, он уже среди нас. Имеющий уши да услышит и спасется… Приходите к нам в среду, в любом случае, вы не потратите время впустую. Дверь приоткрылась, и я увидела улыбающуюся девушку, но вовсе не Марину.
— Проводите нашу гостью, — кивнула женщина, и я вслед за девушкой направилась к выходу. До самой калитки мы шли молча. Открыв ее, моя провожатая улыбнулась и сказала:
— Всего доброго. — И заученно добавила:
— Здесь вам всегда рады.
— Спасибо, — кивнула я и припустилась к своей машине.
Что ж, люди ищут смысл жизни, ждут прихода нового мессии, ну и на здоровье. Сейчас полно всяких церквей и обществ, ничего плохого в чтении Библии я не вижу И все-таки меня не покидало чувство тревоги. Если верить Виноградовой, жена Акимова изучала здесь Библию. Как это может быть связано с убийством ее мужа? Она зарезала его, потому что он усомнился в правильности ее поисков смысла бытия? Кто-то был в этой комнате, кто-то стоял за книжным шкафом и наблюдал за мной… За книжным шкафом никто стоять не мог, он придвинут вплотную к стене. А этот дурацкий колокольчик, с чего бы ему звякнуть? Чушь все это, я забиваю голову всякой ерундой, вместо того чтобы… Что?
Я сидела в машине, выстукивала пальцами по рулю и таращилась в окно. Розыск убийцы — дело милиции, пора согласиться с этим и не тратить напрасно время.
Я развернулась и поехала в сторону бассейна, серый дом за забором остался позади. На светофоре я притормозила и тут увидела Марину, в светлом плаще, смешной шляпке и с хозяйственной сумкой. Она шла по тротуару, чему-то улыбаясь. Я посигналила, она обернулась, улыбка на ее лице стала шире, а я, проехав светофор, прижалась к тротуару и распахнула дверь.
— Вам куда? — спросила громко.
— На Студенческую, — ответила девушка, подходя ближе.
— Садитесь, подвезу, нам по пути. — Это было не правдой, но я решила, что господь меня простит.
— Ой, спасибо, — обрадовалась Марина и устроилась рядом со мной.
До Студенческой было минут пятнадцать езды, и я надеялась, что успею задать ей несколько вопросов. Пока я только прикидывала, с чего начать, Марина сама спросила:
— Ну как, поговорили с Любовью Ивановной?
— Да, — улыбнулась я. — Если честно, я не очень поняла отличие вашего общества от любой другой протестантской
Марина ответила улыбкой на улыбку и покачала головой:
— У нас есть тайна.
Ее слова произвели впечатление, я с удивлением воззрилась на девушку, на мгновение забыв, что нахожусь за рулем. “Девятка” слева истошно засигналила, я с трудом избежала столкнования и пробормотала испуганно: “Извините”, не зная, к кому обращаясь. Марина излучала спокойствие и грозящей нам опасности, по-моему, даже не заметила.
— Тайна? — придя в себя, уточнила я.
— Да, — с удовлетворением ответила девушка, весело поглядывая на меня.
— И что это за тайна?
— О ней знают только посвященные.
— Любовь Ивановна, например?
— Да. Она и еще несколько женщин. — Марина явно получала удовольствие от нашего разговора. Что-то ее настраивало на веселый лад, может, моя физиономия с выражением полнейшего недоумения.
— А этот череп на шее, тоже тайна?
— Череп символ того, что мы смертны.
— Не став посвященным, об этом ни в жизнь не догадаешься, — съязвила я, но Марина на это не обратила внимания, продолжая мне улыбаться. — А как стать посвященным? — продолжила я задавать вопросы.
— Изучать Библию, естественно. Когда старшие решат, что твои знания достаточны, тебя приобщат.
— К чему?
— К тайне. Есть тайны первой ступени и есть верховная тайна.
— Марина, — не выдержала я, — неужели вы всерьез верите во все это?
Она вроде бы смутилась.
— Не знаю, — пожала плечами и опять улыбнулась, на этот раз как-то неуверенно. — Здесь занятно. Интересные разговоры. Я только три месяца в “обществе”, но мне нравится. В жизни появился смысл.
— Смысл в том, что кто-то откроет вам тайну первой ступени?
— Я вас понимаю, — не обиделась девушка. — Но ведь этот смысл ничуть не хуже другого. Можно ходить на дискотеку и пить с парнями пиво, выйти замуж, каждый день топать на работу, а потом сериалы смотреть. По-вашему, это лучше?
— Не знаю. Но все эти тайны выглядят слишком по-дурацки.
— Это только на первый взгляд… Знаете, это увлекает. И Библия действительно великая книга, там такие глубины… Вы приходите. Я почему-то уверена, вам понравится.
— Спасибо. У меня вот какой вопрос: среди посвященных есть мужчины?
— Вообще-то, мужчин в обществе достаточно. Приходите в среду, сами убедитесь. Председатель общества мужчина, а вот среди посвященных, если не считать председателя, пока только женщины.
— А какая роль отводится председателю? Кто он вообще такой?
— Всеволод Петрович? Очень хороший человек. Добрый. Всем готов помочь. Он как раз проводит занятие по средам. Знаете, поговоришь с ним, и на сердце радостно становится… Ой, вот здесь остановите, пожалуйста.
Мы как раз проезжали мимо трехэтажного здания общежития педагогического колледжа, о чем свидетельствовала вывеска на фасаде.