У реки Смородины
Шрифт:
– Конечно, нет, – сипло ответил Хоробрий.
– Тогда готовьтесь к сече, каких еще наша мать-сыра земля не видывала.
Толпа зароптала, заволновалась.
– Вы же, кто из разведки возвернулись, что про место гадкое рассказать можете?
– Темно… Вместо солнышка дырка… Уроды на-вроде Жрайка… – стали перечислять дружинники.
– Еще. – Старец повелительно ударил посохом.
Молчавший до поры Емельянов-старший негромко произнес:
– Река там типа вашей. Будто из огня. Я ее заметил, когда
– Вот! – Седовласый поднял перст. – Смородина. Делит священная река вселенную на Потусторонь и Посюсторонь. Князь, чего стоишь? Собирай всех, кто может оружие держать.
– Земляки! – выкрикнул Хоробрий. – Слышали речи Карачуновы? Готовьтесь к ополчению! Вы знаете, как!
Люди стали расходиться, и никто не шумел. Главный тридевятич беседовал с подошедшими сотниками.
– А ты, Иван, иди сюда, потолковать надо, – промолвил старец.
Парень, который понял, что всю дорогу нужный ему колдун был под боком, а тридевяцкий князь врал, не откликнулся на зов Карачуна.
– Эй, очнись! – повысил голос волшебник. – Подь сюды, говорю.
Рассерженный маг зашаркал к карете посланника, Старшой догнал его уже у двери.
Егор сидел, обхватив голову руками, и качался.
– Ну же, ну, опомнись, – теплым тоном обратился к нему Карачун. – Не тужи, богатырь. Вернется к тебе речь, ты сильный не только телом, но и духом. Только не молчи. Надобно постоянно говорить. А еще лучше, пой песенки. Все, какие знаешь. Угу?
– Угу, – ответил ефрейтор и просиял, потому что «угу» со всех сторон «угу».
– Вот и добро, – ласково улыбнулся старец. – Твое дело – трещать, аки этот ваш… трындистор.
– Акшудед, ляноп, – сказал младший и стушевался.
– Себя не слушай, смеха не бойся, – посуровел волшебник. – Теперь ты. Все вопросы задашь потом. Сейчас на вашу помощь уповаем. Егорий хоть и занедужил, но в бою целой дружины стоит. Будьте вместе, помогай ему.
– Ясно.
– И вон того пригласи. Пусть с вами ходит. – Карачун, не оборачиваясь, махнул в сторону переулка, где топтались какие-то люди.
– Кого? – не понял Иван.
– Сидит на завалинке, прикидывается, что ему нет до нас никакого дела.
Старшой присмотрелся к мужичку. Тот нарочито глядел в сторону. Ну, простой кряжистый человек, каких много.
Колдун будто прочитал мысли дембеля:
– Не сомневайся. Он пригодится.
– Откуда он?
– У него спросишь. Все, некогда мне тут… – Старик потопал к Хоробрию.
– Жди, – велел Иван брату и направился к указанному волшебником мужичку.
Дойдя до него, парень остановился, не зная, что сказать.
Чернявый человек, не мигая, следил за его взглядом, потом поднялся и произнес:
– Болярин Люлякин-Бабский шлет тебе привет.
В довершение мужичок наметил едва различимый поклон.
– Спасибо, – проговорил Старшой. –
– Было бы хорошо.
Немногословный незнакомец поднял с земли заплечный мешок со странным длинным свертком и пошел к каретам.
– Как тебя зовут?
– Зарубой.
– Очень приятно, – сказал Иван.
Лютозар улыбнулся: никто в Тянитолкаеве не ляпнул бы, что ему приятно встретить разбойника, которым много лет пугают непослушных детей.
Перехлюзд еле переставлял ноги, но брел к Торчку-на-Дыму. Колдун, потерявший способности. Самое жалкое существо на свете.
Жажда отбирала силы. Мага-неудачника тащила вперед исключительно злость. Он почти сразу же истер пятки до мозолей, теперь они саднили. В какой-то момент наказанный слуга Злебога услышал голос Ненагляды:
– Почто же ты меня бросил на растерзание врагу? Почто же оставил погибать в окружении? Говори!
Обвинения повторялись и повторялись, сводя с ума. Черный колдун спотыкался, падая на колени, вставал и продолжал упрямо двигаться. На голос старался не обращать внимания, но вопросы становились громче и настойчивее.
«Спятил? – со страхом думал Перехлюзд. – Или это совесть проснулась?»
– Не молчи, предатель, отвечай!
– Я тебе в верности не клялся, – просипел маг.
– Ты не справился с задачей и позорно бежал.
– Я отступил, чтобы собраться с силами.
– Смешно. – Голос демонически расхохотался… Колдун дотащился до ворот столицы Тридевяцкого княжества ближе к ночи. На улицах горели костры, сновали вооруженные кое-как горожане. Уставший и униженный волшебник нашел постоялый двор, высыпал перед хозяином пригоршню монет, потом пил, пил, снова пил воду. Выдохнул:
– Ужин в комнату.
И брякнулся прямо перед стойкой в обморок.
Очнулся на кровати. Рядом, на скамье, его дожидались лепешки и кувшин с чем-то душистым и вкусным. Не успел Перехлюзд приступить к трапезе, дверь бесшумно распахнулась, и в комнату вошли двое в темных одеяниях с капюшонами.
Первого колдун не узнал, зато второй, точнее, вторая… Ненагляда! Маг не мог ошибиться.
– Ты?
– И это он? – раздраженно и разочарованно спросил незнакомец. Голос его был резок и высоковат.
– Да, – ответила женщина.
«Точно, она! Значит, спаслась», – обрадовался Перехлюзд, и ему тут же пришло на ум совершенно иное: «Ее схватили, и она сдает меня этому хрену в плаще!»
Острее накатило чувство бессилия.
– Вставай, приходит пора решающего удара.
Мысли колдуна рассыпались, словно порванные бусы. Свой? Провокатор? Кто он? Тот, о ком говорил повелитель? Почему командует?
– Обуза, – бросил незнакомец, разворачиваясь к выходу, Ненагляда потянулась за неведомым командиром.