У трона мертвых
Шрифт:
Я сделал паузу.
– Вот видишь.
– Что?
– Не сработало. Знаешь почему?
– Марагаз…
– Потому что ты не женщина. А на женщине бы сработало.
– Точно?
– Десять шансов из десяти.
После этого Чирик снова загрузился. А когда отмер – попросил еще. Отказывать я не стал. Конечно, немного мне было совестно. Я одно время смотрел ролики со знакомствами, и знал, что все это не работает. Точнее, чуваки с популярных каналов пользовались этой же самой ерундой вплоть: «У тебя родители случайно не пираты?». Из-за чего возникала иллюзия, что все это не так уж сложно. Вот только сам я к незнакомой девушке даже подойти не мог. Пару раз
И я сделал для себя тогда обидный вывод, что это либо дано, либо нет. Это не означало, что мне суждено умереть девственником. За пару лет до этого я им даже перестал быть. Скорее, это вело к тому, что я не смогу познакомиться с девушкой, которую сам выберу, а смогу только с той, что будет внутри моего круга общения. С которой обоюдная симпатия возникнет сама по себе. И тогда я поостыл ко всем этим практикам соблазнения.
Забавно, Чирику, то, чего я успел нахвататься, могло и пойти на пользу. Если он в какие-то из этих способов по-настоящему поверит, то чем черт не шутит. Обретет уверенность, начнет за этой своей Лемией ухаживать – превратится в достойного человека. Чего в жизни не бывает…
Бандар появился, когда все уже было готово. Своему многокарманному одеянию он не изменил, добавил к нему монструозных размеров рюкзак, тот же Чирик в нем бы целиком поместился. В руке «индеец» держал секиру, увидев которую я сразу посочувствовал реквизитору фильма У Холмов Есть Глаза, потому что вскоре он должен был кое-чего не досчитаться в своей подсобке.
– Как далеко ты чувствуешь мертвецов? – спросил он негромко, подойдя ко мне.
Не стоило ожидать, что раз я упомянул об этом вскользь, он не обратит на это внимание и сразу забудет. Очевидно, что так или иначе он про мертвозрение в курсе…
– Если встать около «У мрачного», то я во всей фактории их увижу, – решился я. – Но только самых слабых. Сильные могут прятаться. Чтобы их увидеть, иногда надо ближе подойти.
Бандар ненадолго прикрыл глаза и…
– Вы их тоже видите?
Блин. Вот кто меня за язык тянул?!
– Да, – ответил он просто. – Но не так далеко. На одну-две сотни мечей.
Умел бы я морщить веки, сморщил бы. С одной стороны хорошо, что он отвечает, а с другой слишком быстро это все. Нельзя во вторник человеку вообще не доверять, а в среду уже запасную связку ключей ему на хранение оставить. Ладно, буду начеку.
– Дубль у тебя? Который я тебе дал?
– В чеплаке.
– Хорошо, – сказал он. – Но лучше положи в карман. В этот. Он специально для дублей. И учти, что дубль тройной. Третью часть я отдал внутренникам. Если почувствуешь мертвецов, особенно развитых, сразу сообщай.
Сразу сообщать… то есть…
–
– Нет. Они знают только то, что на тебя не нападают. Но мы не можем жечь время на то, чтобы замаскировать другие твои умения.
На секунду возникло желание спросить: рассказал ли он внутренникам о своей чувствительности, но я его поборол. Логика в словах «индейца» была. Раз уж мне, по сути, давали шанс доказать, что никакой я не марагаз и не Мертвый Король, я должен был приложить все усилия. Еще ведь и заплатить обещали. Моя чувствительность сильнее – значит, мне и сообщать об опасности. Устраивать же сломанный телефон просто глупо.
– Я понял, как сделать, – в голову и вправду пришла мысль. – Я пойду немного впереди остальных. Мечей на сто-двести. Меня будет видно. Если появятся мертвецы, на меня они не нападут. Если же я их почувствую – то скажу, что увидел их. Я же ближе остальных.
С минуту Бандар молча на меня смотрел, потом еще раз «кивнул» глазами:
– Сделаем, как ты говоришь. Но на время привалов ты должен возвращаться ко всем.
– Зачем?
– Если будешь всегда один, тебе не начнут доверять.
Это… была глубокая мысль.
– Эм… Хорошо.
Перед тем, как отойти, Бандар снял рюкзак и вытащил из него катастр. Такого же зеленого цвета, как и лечилки, которые я видел у бандитов, только этот состоял из трех крупных призм, спаянных друг с другом в треугольник. В разрезе амулет выглядел бы, как земной знак радиации.
– Часть твоей платы. Большое Лечение.
– Спасибо… А как он…
– Приложить к телу и вдавить управляющий камень.
Снова надев рюкзак, «индеец» зашагал в сторону внутренников. Ко мне же вернулся Чирик. Его приближение я ощутил без всякого мертвозрения – по восхитительному запаху жаренной курицы. Здесь так пахло приготовленное на огне мясо куйкуна.
– Вот скажи, марагаз, – спросил он, не переставая обгладывать косточку. – Рралов держала говорит, что он грап, так?
– Так.
– И грап только он, других он не знает.
– Вроде… – не помню, чтобы Бандар прямо так говорил, но, кажется, это имелось ввиду.
– Если только он грап, то откуда он это знает?
Выбросив обглоданную косточку, Чирик преспокойно пошагал куда-то дальше, оставив меня… обдумывать это.
Спустя минут пять я твердо вознамерился отомстить ему, спросив о том, что было раньше куйкун или яйцо. Пусть помучается, человек дождя херов.
Глава 2
Лес Дикого. В воспоминаниях Альбины рассказы о нем занимали отдельное место. Группа двигалась со скоростью тупоруков. Иле ничего не мешало идти держа перед глазами раскрытый дневник Третьей Волшебницы:
«…за каждой тенью, казалось, таился чей-то голодный взгляд. Не знавших ничего кроме борьбы существ Леса не страшила даже мощь истинной магии. Я высохла сотню раз и столько же раз нашла в себе новые силы и новое желание жить. Оказалось, что они всегда были со мной. В точности так, как и говорил номме Летрон. Только на Диком я поняла, что не такие уж Тайвзы и сумасшедшие. Если бы не все то время, что я сожгла под присмотром учителя в зале упражнений императорского дома, Сайнесс очень быстро лишился бы свой Волшебницы. Только испробовав на прочность, испытав все возможные и невозможные способы, чтобы убить, Лес, наконец, перестал считать нас добычей и открылся по-настоящему. И это того стоило. Мы своими глазами видели Большое Гнездо айолов и охотились с ними на Короля Тупоруков! Мы добрались до Пустого Острова, где говорил с нами древний… Мы слышали пение Алой Птицы…