У Южного полюса
Шрифт:
и 15°54' западной долготы. Тут мы увидели первых капских
голубей (Daption capensis). В следующие дни попадалось много
альбатросов вида Diomedea melanophrys. Мы собрали уже
многих птиц из числа следовавших за судном. Вылавливали их прямо
из воды, и они попадали на борт целыми и невредимыми.
Когда альбатросы оказывались на палубе, им
предоставлялась полная свобода. Они расхаживали на своих мягких лапах
с перепонками, приспособленными для плавания, но взлететь
могли, так как им недоставало пространства, чтобы развернуть
свои большие крылья. Собаки часто нападали на этих больших
птиц, но каждая собака, напав однажды и получив крепкий удар
клювом, больше не рисковала своей шкурой.
Птиц мы умерщвляли хлороформом; так они умирали быстрее
всего и без мучений, и их великолепное оперение не бывало
испачкано кровью.
В конце октября паруса наполнились западным ветром. Мы
достигли «ревущих сорокаградусных широт», оставив к северу
мыс Доброй Надежды.
Еще прежде чем налетели свирепые порывы западного ветра,
мы провели все необходимые предварительные приготовления.
Западные штормы бушуют на этой параллели круглый год.
Иногда они чередуются с неистовыми циклонами, внезапно
налетающими на мореплавателей. Горе щкиперу, который к этому
моменту не привел свой такелаж в порядок.
Путь волнам здесь не преграждает никакая суша. С
незапамятных времен гуляют они здесь на свободе. А сильное
восточное течение способствует тому, что волны вздымаются на такую
высоту, которая в северном полушарии неизвестна.
Ураганные ветры со снегом сопровождали нас от мыса
Доброй Надежды до берегов Австралии. Мачты гнулись и скрипели,
все деревянные части «Южного Креста» вздыхали и стонали;
в верхних парусах завывал ветер. Судно стремительно врезалось
в высоко вздымавшиеся морские волны, а в то же время нижние
паруса свисали почти неподвижно.
«Южный Крест» показал воочию, на что он способен.
Отличное качество постройки становилось ясным, когда он с полным
грузом и на всех парусах летел по бурному морю со скоростью,
превышающей 11 узлов. Редко приходится встречать полярное
судно, столь прочное и вместе с тем так хорошо идущее под
парусами!
2 ноября мы были на широте островов Крозе. Море было полно
плавающих водорослей. Собаки страдали теперь так же сильна
от сырости и холода, как раньше от жары.
ч 10
на*клюве снизу (Diomedea fuliginosa).
Наконец, 27 ноября, после того как мы больше двух месяцев,
не видели суши, в 5 часов вечера раздался крик вахтенного:
«Впереди земля!»
Это был берег Тасмании.
В воскресенье, 27 ноября 1898 года, в 8 часов мы бросили*
якорь в бухте Приключений—как раз на том месте, где
полвека назад останавливались «Эребус» и «Террор» Росса.
На следующее утро снялись с якоря, машины заработали,
и мы стали подниматься к Хобарту.
Узкий залив Хобарта, который тянется с востока до самого
города, окружен чудесными пейзажами. Извиваясь между
островами, он достигает в длину около 30 английских миль. По
обеим сторонам высятся утесы. На северном берегу между скал
встречаются просветы, в которые можно видеть землю на
несколько миль.
Богатая растительность доходит почти до самого моря. Запах
эвкалиптового дерева доносился до нас уже издалека, он
пробудил во мне воспоминания о жизни в австралийской пустыне.
Сам город Хобарт лежит на южном берегу залива, у подножия
горы Веллингтон. Гора эта имеет в высоту всего 4000 футов, но
благодаря своим крутым складчатым скалам, так называемым
органным трубкам, кажется значительно выше. Даже летом
вершина горы бывает часто покрыта снегом. Когда мы
находились там, она была лишена снегового покрова.
Хобарт имеет 30 000 жителей и по своему географическому
расположению и климату является жемчужиной среди
австралийских городов. Летом его переполняют жители
австралийского континента, которые на прохладном берегу Тасмании
стремятся отдохнуть от жары внутри страны.
Хобарт превращался на протяжении ряда лет в своего рода
курорт. Во время нашего пребывания мы видели сотни
австралийских скваттеров1, наслаждающихся тут вместе со своими
семьями летней прохладой.
Столица Тасмании, когда мы навестили ее,
по-праздничному принарядилась и была разукрашена множеством флагов.
Нас сердечно принимали. Первого декабря, в день моего
рождения, губернатор лорд Корманстон устроил
торжественный обед для меня и моих помощников. Затем последовали обеды
и ужины в честь различных участников экспедиции. Лапландцы
в своих красочных национальных одеждах здесь также
привлекали всеобщее внимание. Вся Австралия проявляла интерес