У Южного полюса

Борхгревинк Карстен

поскольку лето уже далеко продвинулось вперед. К тому же

наблюдения из «вороньего гнезда» убедили меня в том, что горы,

ограничивающие бухту с запада, чрезмерно высоки и не дадут

возможности проникнуть в глубь континента.

Впрочем, будущим экспедициям надо будет в свое время

обследовать эту бухту. Им предстоит обработать собранный нами

и могущий оказаться полезным другим путешественникам

географический материал.

На обратном пути мы подъехали к Колбеку

и Берначчи,

которые непрерывно работали с момента высадки.

Они установили, что наблюдения над магнитным склонением

в сочетании с определением интенсивности магнитных сил

являются в данном месте невыполнимыми из-за того, что зыбь,

господствующая в Ледовитом океане, обусловливает хотя и

легкие, но нарушающие работу инструментов колебательные

движения льда. Зато им удалось успешно определить угол

наклонения, который оказался равен 87°18'5".

В этой бухте мы могли бы провести совсем неплохо

антарктическую зиму на материковом льду, который двигался к

востоку крайне медленно.

В этом случае «Южный Крест» мы завели бы в покрытую

относительно тонким льдом бухту. Лед здесь насчитывал

несколько лет с момента образования, но имел в толщину только

четыре фута. Это объяснялось действием течения, которое

неутомимо подтачивало лед снизу и не давало ему нарастать.

Однако времени нельзя было терять. Работы предстояло

еще много. Наступление осени налагало на нас еще большие

обязательства.

Скоро все опять собрались на борту, обогащенные ценными

наблюдениями, имея на руках сделанные здесь интересные

зарисовки. Выбрасывая клубы дыма, судно покинуло зону

материкового льДа и легло снова на курс к востоку от острова

Кульман.

Мы не решались пробиваться сквозь паковый лед, широким

поясом протянувшийся между островом Кульмана на востоке

и выступающим далеко вперед языком материкового льда на

западе.

Как легко мы могли попасть в его тиски и стать на годы

его пленниками! Таковы уж бухты и проливы Антарктики!

Таким образом, мы двигались обходным путем к западу от

острова Кульман, избегая опасной встречи с паковым льдом.

Сперва направились на север, а затем вдоль восточного берега

острова Кульман, с тем чтобы, миновав его, продвигаться

дальше к югу. Тем не менее на пути к востоку нас подстерегали все же

тяжелые льды значительной толщины. Лопасти корабельного

винта неоднократно ударяли по льдинам с такой силой, что

корабль весь содрогался, а я и капитан Йенсен не раз в

сомнении

качали головой, пока не убеждались, что все обошлось

благополучно.

5 февраля мы при великолепной погоде продолжали плыть

к югу. Тяжелый паковый лед на западе вынуждал держаться

вдали от берега; временами даже из «вороньего гнезда» трудно

было увидеть береговую линию.

С юга шла высокая зыбь, указывая на то, что в этом

направлении имеется открытое водное пространство значительных

размеров.

Температура как воздуха, так и воды равнялась +4° Ц.

Полуденные измерения показали, что мы находимся на

74° 32' южной широты и 168°02' восточной долготы. Итак, мы

продвинулись к югу дальше Уэдделла, который добрался до

74°15' южной широты.

Однако более полувека назад горстка смельчаков на

кораблях «Эребус» и «Террор» уже доходила до того более южного

пункта, к которому теперь приближались и мы, вооруженные

последними достижениями человеческой науки.

Магнитное склонение составляло 140° к востоку. Это

большое склонение изумляло меня, так как сэр Джемс Кларк Росс,

когда он был со своими кораблями примерно на том же месте,

отметил размер склонения в 67V2° к востоку.

Около полудня стала видна на западо-юго-западе вершина

вулкана Мельбурн.

Чем ближе мы подходили и чем выше вырастал вулкан на

горизонте, тем больше бросалось в глаза сходство этой

своеобразной горной шапки с Этной.

Вулкан возвышается над Ледовитым океаном примерно на

3000 футов. Он служит началом длинной горной цепи или

горного хребта, который тянется на восток и заканчивается мрачно

выступающей скалой.

Эта скала носит название мыса Вашингтон. Передний край

ее имеет в высоту приблизительно 500 метров. К западу хребет

постепенно повышается. На полдороге между мысом и вулканом

поднимается на высоту в 1000 метров пирамидальная гора.

Далее происходит постепенный переход к могучему вулкану,

который, блистая снежной белизной, произвел на нас вблизи

неизгладимое впечатление.

Росс назвал прилегающий к вулкану залив бухтой Вуда.

Бухта заканчивается фиордом, который врезается на мили

в глубь материка; фиорд столь же своеобразен, сколь и

прекрасен.

Перед входом в бухту машину застопорили. Я забрался

в «воронье гнездо», чтобы составить себе ясное представление,

можно ли нам подойти на судне к берегу и произвести