У забора

Уэст Кейси

– Проигравший должен будет вылить его на себя, - сказал Брейден.

– Да, да, давайте уже. Я еще хочу побегать, пока не стемнело.
– Я принюхалась к коктейлю. Не стоило. Он пах хуже, чем гардероб Гейджа.

– Она этого не сделает. Чарли спасует, - заявил Натан, показывая на меня.

– Нет, ты заблуждаешься.
– Он был прав. Я не собиралась это пить. Но им знать не следовало. Это была азартная игра, в которую мы играли очень часто. Конечно, не именно с таким раскладом, но за годы у нас накопилось много разных версий игры. "На счет три все

прыгают в бассейн. На счет три все кричат "Я лузер" посреди торгового центра. На счет три все лижут лицо человека справа от себя". Это была игра, полная блефа. Если кто-то выполняет задание, все остальные делают что-то глупое в наказание. Если никто не выполняет, все спасены.

Сейчас меня беспокоил лишь Брейден. Братьев я раскусила, едва войдя в кухню - они не собирались это пить, это было написано на их лицах, перекошенных от отвращения. Но Брейден, даже после стольких лет, все еще оставался темной лошадкой. Я взглянула на него, и он мне улыбнулся.

– Испугалась?
– проговорил он одними губами.

Я покачала головой, изучая его глаза. Вообще глаза у него были орехового цвета, но иногда принимали зеленый оттенок или становились карими. В этот момент они казались почти зелеными, хорошо, и что это означало? Собирался ли он это выпить?

– Ладно, закройте глаза, - скомандовал Джером.
– Стаканы наготове.

Я закрыла глаза. Мне не хотелось выливать это на себя, иначе сегодня вечером придется дважды принимать душ - до и после пробежки.

– Один...

Рядом со мной Брейден прочистил горло. Он блефовал, не так ли? Это означало, что он не собирался это пить.

– Два...

Брейден слегка ударил меня локтем. Проклятье, он пытался меня надуть. Так, это означало, что он собирался это пить?

– Три.

Лучше выпить это, чем вылить на себя. Слегка давясь, я опустошила стакан тремя большими глотками.

– Чарли!
– заныл Натан.
– Серьезно?

Они все держали перед собой полные стаканы.

– Ха! Выливайте. Вы все.
– Я посмотрела на Брейдена, у него на лице было такое самодовольное выражение, хотя технически он проиграл. Да уж, мне необходимо получше изучить его манерное поведение, чтобы в будущем избежать ужасного вкуса, который сейчас обволакивал мой язык. Кстати, живот тоже не был доволен.
– М-м-м, на вкус как V81.

– Фу, Чарли, никогда не встречайся с парнем, который любит V8, - сказал Гейдж.

Я закатила глаза. С тех пор, как мне исполнилось шестнадцать - с этого возраста папин запрет на свидания был официально снят, - братья постоянно разглагольствовали о качествах, которые, по их мнению, делали парня непригодным для свидания. Уверена, если сложить все те качества, о которых они болтали без умолку последние шесть месяцев, в мире не останется ни одного парня, с кем бы я могла встречаться.

– Почему?
– спросила я.

– Потому что нельзя доверять парню, который пьет смесь из овощей. Плюс, от томатного сока неприятное дыхание.

Мой рот медленно нагревался от соуса табаско, а затем мне попалась щепотка перца, и я

поперхнулась.

– Фу. Что вы туда положили?
– Я повернулась к кухонному крану и ополоснула язык под сильной струей воды.
– Не стойте как истуканы, выливайте, - сказала я, разбрызгивая повсюду воду, и услышала, как они со стонами и недовольствами опрокинули на головы это ужасное варево, но, к сожалению, настолько ужасный вкус во рту этого не стоил. Прополоскав горло, я вновь выплюнула воду.
– Ладно, было весело. Увидимся завтра на футболе. Я разнесу вас в пух и прах.
– Выходя из кухни, я пихнула Брейдена, и он засмеялся, очевидно, понимая, что являлся единственной причиной, почему я выпила этот напиток.

– Подожди, - окликнул меня Джером.
– Я хочу побегать с тобой.

– Я не собираюсь ждать, пока ты примешь душ.
– Я присела на корточки и затянула шнурки.

Он зачесал волосы назад, соус табаско окрасил его черные пряди в красный цвет.

– Кто говорил о душе? Дай мне только взять обувь.

* * *

От запаха Джерома во время бега мой живот дико болел. Этот запах был лишним напоминанием о том, что находилось в моем желудке. Не помогало и то, что был душный летний вечер. Жара в сочетании с влажностью точно не были моими любимыми условиями для бега.

Отвлекая себя, я старалась распознать деревья в парке. Самые большие - это эвкалипты. Они росли повсюду вдоль побережья. Должно быть, им нравился соленый воздух. Они росли даже возле нашего дома в десяти милях от океана.

– Восемь недель лета, - сказал Джером, прерывая мои мысли о деревьях.
– А затем мы снова будем скованны жесткими кандалами.

– Не напоминай. У тебя, по крайней мере, будет хоть какая-то свобода.

– Думаешь, колледж равносилен свободе?

– Э-э... да!

Он хихикнул.

– Хорошо, да, есть немного. Но у меня по-прежнему будут занятия и футбол, так что не такая уж это и свобода, как хотелось бы.

– Ты предупредил Натана? По-моему, он с нетерпением ожидает некой свободы.

– Ага, конечно. Не будь в жизни строгих правил, Натан не знал бы, куда себя деть.

– Это точно.

Слегка запыхавшись, он взглянул на меня. Здорово, что я до сих пор могла обогнать своего старшего брата. У меня и намека не было на одышку.

– А что насчет тебя?
– спросил он.
– Есть какие-то предвзятые представления о старшеклассничестве, которые мне нужно развеять?

– Ой, да ладно, я уже два года в кругу старшеклассников, как-никак всю старшую школу околачивалась около Натана, Гейджа и Брейдена.

– Верно. Может, этим они оказали тебе медвежью услугу? Может, для начала им следовало бросить тебя в бассейн с акулами?

– Может, мне стоит загнать тебя на холм.
– Я указала на холм впереди нас, который был отметкой в три мили. В животе протестующе заурчало, но, как только Джером согласился, отступить я уже не могла.