Убегая от любви
Шрифт:
– Ты не рабыня!
– Да-а-а? – иронично протянула Роуз. – А почему же я тогда на поводке? Не забудь снять эту штуку в аэропорту, а то скорее ты полетишь в сопровождении полицейских.
Она повернулась и сделала шаг по направлению к двери, но, когда в руку врезался браслет от наручников, поняла, что Томас не идет за ней.
– В чем дело? Не хочешь выслужиться перед боссом?
– Роуз, если ты сейчас скажешь, что ненавидишь Луи, что никогда его не любила и не хотела за него замуж, что никаких документов у него не брала, что не хотела
– Я ненавижу Луи, я ничего у него не брала, я не хотела обманывать тебя. Но я ненавижу тебя, Томас Эстон! Ты еще хуже Луи. Я ошибалась, когда говорила, что люблю тебя.
– Нам действительно стоит поспешить в аэропорт.
Роуз испугалась, когда посмотрела на Томаса. Не было больше широкоплечего красавца, не было весельчака и души компании – а был усталый, в считанные секунды состарившийся мужчина.
Что мы друг с другом сделали? Зачем, мы ведь любим друг друга. Ты это знаешь, я это знаю. Почему, Томас? – мысленно спрашивала его Роуз, но так и не решилась озвучить эти вопросы. Ни по дороге в аэропорт, ни в самолете.
10
Приятный женский голос объявил, что пассажирам рейса Нью-Йорк – Сан-Франциско следует приготовиться к посадке. Томас не знал, как отнестись к тому, что их путешествие закончилось. С одной стороны, он был очень рад: всего через час он передаст Роуз с рук на руки ее жениху и сможет спокойно забыть о ее существовании. Но, с другой стороны, так ли он прав, отдавая ее Луи Фокнеру? Разве он не знает своего кузена? Луи уже один раз доказал, что способен на многое ради достижения своих целей. Вот только какую цель он преследует на этот раз? Томас не верил, что Луи хочет вернуть Роуз только ради простого объяснения.
Значит, что-то между ними произошло, причем в этом явно замешаны деньги, и немалые, раз уж Луи довольно спокойно, без обычных для него истерик согласился оплатить счет, который ему представил Томас.
– Роуз, что произошло между тобой и Луи? – попробовал он уже в который раз за сегодняшний день добиться правды от своей подопечной.
– А твое какое дело? – довольно грубо ответила Роуз. Она уже устала объяснять этому тупице, почему бежала из Сан-Франциско.
– Я должен разобраться во всем! Вдруг Луи решил вернуть тебя, чтобы сделать что-то ужасное? Что я себе никогда не прощу?
Роуз усмехнулась.
– Ты только сейчас об этом подумал? А когда надевал на меня наручники, у тебя таких мыслей не было?
– Роуз, – устало сказал Томас, ему тоже порядком надоел этот бесконечный разговор, – я тебе объяснял, что это моя работа. Но, как только клиент выходит за рамки, установленные законом, я должен вмешаться.
– Не думаю, что Луи выйдет за рамки, установленные законом, – передразнила его Роуз. – Он просто заставит меня выйти, но вот только не за рамки, а за него. Уж не знаю, что хуже!
– Но зачем ему это?
– А что, на мне уж и жениться нельзя? –
Томас поморщился, покоробленный ее сарказмом.
– Дело не в этом!
– А в чем же тогда?
– В том, что мой обожаемый кузен ничего не делает, если не видит прямую или косвенную выгоду для своего кошелька.
– Ну вот тут я ему помочь не в силах!
– Роуз, ты уверена, что у тебя нет ничего такого, что могло бы заинтересовать Луи?
– Разве что двадцать тысяч долларов, оставшихся от продажи бабушкиного дома! И то если мне их Луи еще вернет.
– Нет, это слишком мало. Не стал бы ради этого Луи терять свою драгоценную свободу.
– А кто сказал, что он что-то теряет?
– А разве, вступив в законный брак, он не перестанет быть холостяком?
– Формально – да.
– Почему формально?
– Потому что никто, и я в том числе, не сможет запретить ему иметь любовницу.
– Но мне казалось, что он любит тебя. – Томас попробовал с этой стороны раскусить Роуз.
– Что-то ты не очень хорошо разбираешься в людях!
– Что ты имеешь в виду?
– Он не может любить никого, кроме себя.
– Но брак все же обязывает…
– К чему, Томас?
– К ответственности, к ограничению, в конце концов. Если человек решился на такой шаг, он должен понимать, что его свобода теперь весьма условна!
– Далась тебе эта свобода! – Роуз пренебрежительно махнула рукой. – Если кто и теряет ее, так только я.
– Но почему?! – Томас действительно никак не мог этого понять.
– Потому что меня, скорее всего, запрут в огромном доме и будут вывозить только на ответственные приемы и фуршеты! Я не хочу этого, Томас. Слышишь, не хочу!
– Думаешь, ты нужна Луи только как декорация?
– Что еще ему может быть от меня надо?
– А как насчет документов?
– Томас, – Роуз устало вздохнула, – ну как ты не понимаешь: я не видела никаких документов! Да и как я могла их увидеть?!
– Тогда почему ты бежала? Ты ведь бежала?
– Да, я бежала, но вовсе не потому, что украла у Фокнера эти чертовы документы! взорвалась Роуз.
Сидящие на соседних креслах пассажиры старательно не обращали внимания на красивую молодую пару, предполагая, что просто присутствуют при ссоре двух влюбленных. Но от крика Роуз они вздрогнули. Она решила говорить потише.
– Тогда почему? – Томас продолжал настаивать, требуя вразумительный ответ на свой вопрос. – Ты можешь мне ответить хотя бы сейчас, когда мы уже в нескольких минутах от Сан-Франциско?
– Потому что боялась, – тихо сказала Роуз.
– Чего ты боялась?
– Я боялась Луи.
– Но почему?!
– Как ты мне надоел своими «почему»! Боялась, и все тут.
– Когда ты решила разорвать помолвку?
– Это что? Очередной допрос? – ядовито поинтересовалась Роуз.
– Нет. Но если ты мне честно ответишь, я смогу решить, передавать тебя Луи или нет.