Убегающий след сопряженных миров. Ландора

Тишина Ольга

Буквально на следующий день все мы имели на руках спецприглашения, позволявшие нам без особых проволочек отправиться в Монреаль, столицу Североамериканской Федерации. Однако сначала, как сообщил наш друг профессор, должны были посетить одно очень интересное место — эстуарий Ньюфаундленда, где сейчас проводился один из самых грандиозных экспериментов человечества.

С исчезновением огромного куска суши, земляне серьезно задумались о заселении морского и океанического шельфов. И как я знала, эксперименты по вживлению специальных дыхательных органов, способных дать возможность людям обживать морское дно были очень удачными. Уже существовал целый подводный город Атланта — Сити, населенный

людьми — амфибиями или ихтиандрами, как их называли в народе.

Океан промелькнул мимо моего взора. Недавно введенный в эксплуатацию морской теплоход на подводных крыльях не плыл, а практически летел над водой, доставив нас к берегам Америки за считанные часы.

Меня удивил тот факт, что в порту Галифакс нам не пришлось ставить гостевые эрфид-метки. Здесь это было не принято.

Подводный город находился на глубине ста метров, в самой высокой точке шельфа. Зачем профессору нужно было спускаться на такую глубину в его-то возрасте, оставалось непонятным. Но здесь он руководил «банкетом» и нам с Ратмиром приходилось лишь подчиняться его причудам. Хотя, думаю, побывать в сказочном подводном поселении, о котором я так много слышала, было бы очень заманчиво и интересно, и я не ошиблась.

Под воду мы спускались в специально оборудованном батискафе, вместимостью до двадцати пассажиров, имевшем смотровые окна для лучшего обзора. Кроме нас было еще несколько туристов, в том числе и с детьми. Все удивленно прилипли к иллюминаторам, когда в свете искусственных прожекторов, не дававших погрузиться городу в подводный мрак, вдруг показались жилища ихтиандров. Они не были изящными, скорее наоборот, довольно грубых, примитивных форм. Круглые, монолитные башни, с плоскими крышами и широкими, освещенными изнутри окнами, словно врастали из скал. Уже сам факт того, что это построено человеческими руками, и что внутри живут люди, вызывали удивительное чувство восхищения теми смельчаками, кто решился вот так, нарушить привычный образ жизни, который нам был дан природой.

Я обратила внимание на странную конструкцию, которая находилась практически в центре города. Она походила на огромную чашу, с загнутыми вовнутрь краями. Дети-пассажиры тоже оживились, когда наш батискаф проплывал над этим сооружением. Из их разговоров я поняла, что это поле для подводного регби, популярной игры у местного населения.

Жители Атланта — Сити, конечно же, не просто так прохлаждались на дне шельфа. Здесь выращивались специальные виды водорослей для пищевой и фармацевтической промышленностей, морской жемчуг, содержалась устричная ферма. На севере залива шли разработки нефти, контроль за которыми, так же вели местные люди-амфибии.

После извержения супервулкана, воды залива стали более теплыми, и это позволило жить здесь в более комфортных условиях.

Вскоре, наш батискаф, проплыв над всем городом, опустился ко дну, и мы состыковались с одним из шлюзов, имеющих в этом подводном мире статус дверей. За моим иллюминатором что-то неожиданно мелькнуло, и я наконец-то увидела человека-амфибию. Их было двое. Мужчина и женщина. Взявшись за руки, он стояли недалеко от батискафа и махали мне рукой. Затем, оттолкнувшись от дна, взмыли вверх и поплыли в сторону одной из башен.

Экскурсия внутри подводных городских стен заняла у нас остатки всего дня. Мы побывали во всех помещениях, куда был свободный допуск туристам, в столовой, где нас накормили деликатесами из морепродуктов, в жилых комплексах, похожих на просторные корабельные каюты, в лаборатории, где экспериментировали над формой и размером жемчуга. Все это время профессор где-то пропадал. Наконец, когда мы уже забеспокоились, он нашелся.

— Простите, друзья, что заставил вас

беспокоиться, — заторопился оправдаться Тью Браге, — в счет компенсации, предлагаю почувствовать себя в «шкуре», так сказать, подводного жителя. Ну как, согласны?

Мы с Ратмиром были только «за».

У нашего профессора здесь видимо был особый статус, так как в эту часть подводного комплекса, как туристов, нас не водили. Мы оказались в небольшом помещении, уставленном шкафами с прозрачными дверками и какими-то приборами, непонятного назначения. Здесь нас ждали. Навстречу, из кресла поднялась миловидная женщина средних лет, в белоснежном медицинском костюме. Она приветливо улыбнулась:

— Это твои друзья, папа?

— Да, познакомьтесь, — Браге представил нас женщине.

— А это моя дочь, Мейрн. Если бы мы с моей покойной супругой могли тогда заглянуть в будущее, то никогда не дали бы ей это имя. Знаете, что оно означает? «Вышедшая из Моря». Да-да. Из Моря!

— Папа!

— Что папа! Бросила отца одного, там, наверху, а сама что?

— Папа, не начинай снова….

Похоже, мы попали на семейные разборки.

— Хорошо, хорошо, — профессор примирительно поднял руку, — не будем утомлять моих юных друзей нашими внутрисемейными дрязгами. Ты, кажется, обещала показать все прелести своей новой жизни.

— Конечно! И с удовольствием, папа!

Женщина подошла к одному из шкафчиков и, открыв дверки, стала извлекать его содержимое. На стол легли несколько силиконовых пакетов с вязкой розовой субстанцией внутри. Затем Мейрн попросила каждого из нас дунуть в какой-то прибор и внесла данные в компьютер. Попутно она комментировала:

— То, что люди могут теперь жить под водой, никого уже не удивишь. Конечно, мы не рыбы, и большую часть времени, все же, дышим воздухом. Однако пока, все это лишь длительный эксперимент, хотя и довольно удачный. Но люди-амфибии это не самостоятельная раса, а лишь отдельные смельчаки. Дети-амфибии у нас не рождаются. Для этого нужно глубже вмешиваться в ДНК, а это может привести к сильным мутациям и неожиданным последствиям. Однако интерес к подводной жизни растет, и мы задумались над тем, как нам привлечь к себе больше внимания. И вот, недавно, нами был разработан специальный состав, способный на время дать обычному человеку возможность находиться под водой без каких-либо дыхательных аппаратов. Вот эта субстанция, — она взяла в руки один из розовых пакетов, — и есть то самое изобретение. Я введу ее каждому из вас в легкие. Этого хватит ровно на два часа. Два часа свободы в море. Ну как, согласны?

Меня можно было даже не уговаривать. У профессора, похоже, был какой-то собственный интерес. А вот Ратмиру, как выяснилось, требовалось больше информации. Он стал интересоваться составом вещества, принципом его действия, последствиями, побочными эффектами и прочим. Мейрн все подробно разъяснила:

— Принцип, — сказала она, — прост. Все дело в «умных» бактериях, формидиум оксиген. Эти микроорганизмы, попав в ваши легкие, начнут быстро размножаться, выделяя при этом газ, очень близкий по составу с естественным, тем, которым мы с вами дышим. Для вывода из организма диоксида углерода мы воспользуемся другим составом, который введется вам через желудок в кишечник. Он будет впитывать продукты метаболизма и естественно выводить их. Но бактерии активно размножаются лишь два часа, потом идет резкий спад. Хотя у вас в запасе будет еще минут десять, пятнадцать. После подводной прогулки пройдете очищение. В принципе, ваши организмы и сами все выведут, но это чуть дольше занимает времени. Поэтому мы ускорим процесс. Самое главное, это наша естественная привычка дышать и страх, который нужно перебороть. Остальное все просто.