Убереги ее от дурного глаза

Пентикост Хью

Кирпичное здание, выкрашенное в белый цвет, разместилось у самого берега. На большой террасе под сложенными на зиму зонтами стояли столики. Вдоль кромки воды тянулась полоска белого, вероятно специально привезенного песка. Длинный причал вдавался в озеро, на нем, накрытые брезентом, лежали вытащенные из воды плоты.

Войдя в дверь, мы увидели старика, мокрой тряпкой протиравшего покрытый линолеумом пол. За конторкой портье никого не было.

— Вы не знаете, в какой комнате мистер Поттер? — спросил старика Джерико.

— Нет, — тот покачал головой. — Я только убираюсь по утрам. Вам лучше

спросить портье.

Джерико подошел к конторке. Надпись под звонком указывала, что для вызова портье необходимо один раз нажать на кнопку. Но Джерико решил обойтись без его помощи. Зашел за конторку, просмотрел список фамилий, лежащий у пульта коммутатора.

— Комната 2-А. Пошли.

— Нельзя подниматься наверх без приглашения, — попытался остановить нас старик.

— Мистер Поттер нас ждет, — успокоил его Джерико.

Я подумал, что, возможно, так оно и было.

Мы нашли дверь с надписью “2-А” на табличке, и Джерико резко постучал. Дверь открылась мгновенно. Джим Поттер выглядел ужасно. Если он и спал, то в одежде. Небритое лицо, безумные глаза. Он попытался захлопнуть дверь, но Джерико надавил на нее плечом.

— Я хочу поговорить с вами, Поттер.

— Не о чем нам говорить, — хрипло ответил тот.

— А я придерживаюсь другого мнения, — Джерико с силой толкнул дверь, и мы вошли. Поттер был словно в трансе. Не обращая на нас внимания, он повернулся, пересек комнату и сел в кресло, лицом к окну, выходящему на озеро.

— Я хочу поговорить с вами о Марсии, — начал Джерико.

— Не хочу говорить о ней, — ответил Поттер.

— Давайте внесем ясность в наши отношения, — продолжил Джерико. — Позапрошлой ночью я старался ей помочь. Солгал вам и Бартрэму. Она была пьяна. Я отвез ее домой и уложил в постель, потому что, если б я позвонил местному полицейскому, ее отправили бы в тюрьму. Так мне сказали на бензозаправке. Я действовал импульсивно, потому что не могу пройти мимо человека, нуждающегося в помощи. Можете мне поверить, других причин у меня не было. Я промок, замерз и решил принять душ в вашей ванной. Когда я мылся, в ванную вошел Хиллард.

Поттер медленно повернул голову.

— Джерри был там?

— Он увидел меня и вылетел из дома, кляня всех и вся. Я подумал, что он — муж Марсии. И решил подождать, чтобы объяснить ему случившееся. Я заснул. Вот и все.

Я думал, Поттер промолчит, но ошибся.

— Я рад, что вы рассказали мне об этом, — после долгой паузы произнес он.

— Второй раз я увидел Марсию вчера утром, — добавил Джерико. — Она приехала ко мне в невменяемом состоянии. Сказала, что Джерри пытался овладеть ею. А когда она отказала, пообещал сказать правду о смерти Томми, если она уступит его желаниям.

— О, боже, — выдохнул Поттер.

— Что в действительности случилось с Томми? — спросил Джерико.

— Мой дорогой мистер Джерико, он утонул в озере. Утонул в тот момент, когда Марсия, вдрызг пьяная, спала на берегу.

— Она говорит, что не пила тем утром.

— Разумеется, говорит.

— Что же скрывалось за намеком Хилларда?

— Это выдумка Марсии.

— Неужели?

— Да, — он посмотрел на Джерико. — Поэтому вы и впутались в это дело? Потому что поверили ее выдумке, будто Томми не утонул?

— Такая мысль приходила в голову не

только ей.

Вот тут Поттер промолчал.

— Я слышал о том, что произошло в тот день, — продолжал Джерико. — Мальчик исчез. Марсия побежала в дом Уилеров, чтобы вызвать подмогу. Она позвонила в полицию, но не вам. Она не стала вам звонить, потому что персонал “Берегового клуба” получил указание отвечать ей, что вас нет. Вы не будете это отрицать?

— Нет.

— К месту происшествия вы приехали с Джорджем Бартрэмом.

— Да, он и рассказал мне о том, что произошло.

— Вы не заговорили с Марсией. Не утешили ее. Домой она уехала одна.

— Да, — пальцы его рук впились в подлокотники кресла.

— В это трудно поверить. Томми — ваш сын. Ваш и Марсии. Как вы могли в такой момент повернуться к ней спиной? Не в том ли причина, что вы знали правду и не могли заставить себя посмотреть ей в глаза? Вы тоже виноваты в его гибели? Поэтому Бартрэм держит вас за горло?

— О чем вы говорите? — воскликнул Поттер. — Держит за горло! Джордж Бартрэм — мой друг.

— Тогда вам не повезло.

— Послушайте, Джерико, это не ваше дело, но, если вы отстанете от нас, услышав правду...

— За этим я и пришел, — прервал его Джерико.

Поттер отцепился от подлокотников, сунул руку в карман пиджака, достал пачку сигарет.

— Вам приходилось когда-нибудь иметь дело с алкоголиком?

— Похоже, в Кромвеле это самый популярный вопрос. Бартрэм уже задавал мне его.

— Я полюбил и женился совсем не на той женщине, что спала на берегу, когда тонул мой сын, — дрожащим от волнения голосом начал Поттер. — Я женился не на той пьянчужке, что вы подобрали на шоссе глубокой ночью. Той самой, что почти наверняка застрелила Джерри.

У меня по коже побежали мурашки. Чувствовалось, что Поттер искренне верит в свои слова. Я взглянул на Джерико. Его глаза горели мрачным огнем, он весь обратился в слух.

— Впервые Марсия приехала в Кромвель девять лет тому назад, — Поттер смотрел на озеро. — Юная, очаровательная. Я влюбился в нее с первого взгляда. Не только я, и мне казалось, что мои шансы невелики. В те дни главные роли играл у нас Дон Уилер — в недавнем прошлом капитан футбольной команды, а теперь новоиспеченный адвокат с блестящими перспективами. Он приглашал Марсию на танцы и вечеринки. Ему дарила она свою благосклонность. Мы же довольствовались объедками с барского стола, — Поттер глубоко вздохнул. — Боже, какой она была красавицей. Однажды я набрался духа и пригласил ее на лодочную прогулку. Марсия согласилась. То был счастливейший день в моей жизни. Через пару часов я бросил якорь у острова Снелла, на другой стороне озера. Я надел плавки, Марсия — купальник, мы прыгнули в воду и вплавь добрались до острова. Вышли на берег, усталые, но счастливые. Загорали, разговаривали. Казалось, мы знали друг друга всю жизнь, — он замолчал, его лицо перекосила гримаса боли. — И внезапно случилось то, что может случиться только раз в жизни. Мы влюбились, окончательно и бесповоротно. Слились в единое целое, тогда я думал, навеки. Мы словно дополняли друг друга, не могли существовать порознь. Обнимая Марсию, целуя, любя, я попросил ее стать моей женой. Она согласилась. Собственно, другого ответа тогда не могло и быть.