Убереги ее от дурного глаза

Пентикост Хью

Вы едете по Главной улице Кромвеля, и он кажется вам спящим, добропорядочным городком, типичным для новой Англии. Девчушка, написавшая “Пейтон Плэйс” [2] , показала нам, что может происходить за фасадом этой сонной респектабельности. Среди прочего процветает и пьянство. Напейтесь в “Береговом клубе”, и вас осудят. Но никто не ткнет в вас пальцем, если вы пьете дома, за закрытыми дверями.

— Такое можно встретить везде, — заметил Джерико.

— И многое другое, — подхватил Бартрэм. — Шашни

с чужими женами, наркотики, незаконные сделки.

2

Роман Грейс Митэльэс “Пейтон Плэйс” долгое время возглавлял список бестселлеров, да и сейчас пользуется читательским спросом.

— То есть у местного прокурора хватает работы.

Бартрэм рассмеялся.

— Происходящее в уединении частных владений не попадает на мой стол.

— Вы стараетесь показать, что нет смысла поднимать шум из-за какой-то несчастной алкоголички, но являетесь с целой армией, чтобы арестовать ее. Почему?

— Мы с Джимом друзья. Я приехал как друг, а не официальное лицо.

— Но я-то воспринял вас как прокурора, и вы никак не попытались развеять мои заблуждения.

— Не понимаю я вас, — в голосе Бартрэма послышались нетерпеливые нотки. — Марсию вы увидели впервые в жизни. Помогли ей. Но зачем лгать, защищая ее?

— Мне не понравилось соотношение сил.

— А, играете в Дон Кихота, — кивнул Бартрэм. — Джим хочет, чтобы ее отправили на лечение. Вы, возможно, спасете ее на день или два. Но скоро она снова напьется. Отказаться от спиртного выше ее сил.

— И никто не собирается ей помочь, кроме судьи?

Бартрэм вдавил окурок в пепельницу на приборном щитке.

— Джим пытался ей помочь, потому что чувствует, что доля вины лежит и на нем.

— Ну-ну, — хмыкнул Джерико.

Бартрэм словно и не заметил скепсиса Джерико.

— Она не пила много, во всяком случае, когда приехала в Кромвель. Джим был членом “Берегового клуба” и “Сельского клуба”, где любили выпить. Естественно, он ввел ее в этот круг. Так он привык жить. Там он встречался с друзьями. Несколько раз она напивалась до беспамятства, но он не обращал на это внимания. Говорил, что ей надо привыкать. И она думала, что со временем все выровняется. Но оказалось, что она принадлежит к той немногочисленной категории людей, для которых алкоголь становится наркотиком. Правда, она бросила пить, когда забеременела. Она хотела ребенка. Готовилась растить его.

И мальчишка у них был отличный. Смелый, остроумный, с богатым воображением и очень привязанный к Марсии. Ей удавалось оставаться трезвой до той поры, когда она укладывала сына в постель. А часом позже, пьяная, валилась с ног сама.

— А что все это время поделывал наш Джимми? — спросил Джерико.

— Он послал ее к местному доктору, Максвеллу. Приличный, интеллигентный человек.

— И сам не дурак выпить?

— Только не на работе. Он сделал все, что мог. Вы не представляете, что пришлось пережить Джиму. Публичные скандалы на вечеринках, пьяные ссоры дома. Она отказывалась выполнять супружеские обязанности.

— То

есть не подпускала его к себе?

— Совершенно верно. И, наконец, трагедия с Томми. Надеюсь, вы можете понять, что этого Джим ей не простил. Она была пьяна, когда он утонул, в двадцати пяти ярдах от того места, где она лежала без чувств.

— Она говорит, что в тот день не пила. А заснула потому, что ее разморило от жары.

— Значит, она успела рассказать вам свою версию, — Бартрэм покачал головой. — Возможно, сейчас она и сама в это верит. Она не могла бы жить, если б не убедила себя в этом.

Они въехали на обсаженную деревьями Главную улицу Кромвеля. Красивые, выкрашенные в белый цвет дома, ухоженные сады и лужайки. Теперь Джерико видел их в ином свете. Наркотики, измены, говорил Бартрэм. Маски, как и человеческие лица, скрывающие правду.

— Как получилось, что тело мальчика так и не нашли?

Бартрэм пожал плечами и потянулся за зажигалкой, чтобы зажечь новую сигарету.

— Аномалия.

— В таких озерах не бывает сильных течений, чтобы быстро унести тело, особенно у берега.

— Аномалия, — повторил Бартрэм. — В озере и раньше тонули люди. Насколько я знаю, не нашли только тело Томми. Прихоть природы.

— Где вас высадить? — спросил Джерико.

— Мой кабинет — в здании муниципалитета, в конце улицы.

Джерико хотелось спросить, что за мужчина в дождевике появился в доме Поттеров, но не было уверенности, что он получит точный ответ.

— Вы вот сказали, что люди, которые видели мою машину у дома Поттера, задавались вопросом о новом дружке миссис Поттер? Это что, обычное дело? Я имею в виду дружков.

— Слухи такие ходят, — ответил Бартрэм, — но прямых доказательств у меня нет. В пьяном виде она — легкая добыча. Сопротивления не окажет, даже не вспомнит, было ли что-нибудь.

— И кто в списке дружков занимает первую строчку?

Бартрэм ухмыльнулся.

— Сегодня утром она по праву принадлежит вам.

Джерико посмотрел на него.

— Прошу учесть, что мне не нравятся эти разговоры. И я знаю, кто их заводит. Вы, Поттер или ваш гестаповец.

— Если вы найдете способ пресекать сплетни, Джерико, то наутро проснетесь самым богатым человеком в мире. Если вас не затруднит, остановитесь вот здесь.

Джерико свернул к тротуару. Бартрэм вылез из машины, захлопнул дверцу, наклонился к окошку, улыбнулся.

— Кто-то должен напомнить вам, Джерико, что времена рыцарства канули в лету.

Глава 4

Ночная буря сменилась безоблачным” теплым ноябрьским днем. Ландшафты Кромвеля так и просились на холст. Но, вернувшись в студию, Джерико понял, что не может рисовать. Он перекладывал кисти, тюбики с краской, а мысли вертелись вокруг истории Марсии, и перед глазами стояло ее бледное лицо. Это не твое дело, вновь и вновь повторял он себе. Марсия отчаянно нуждается в помощи, но оказать ее должны муж, родственники, если они у нее есть. Любовь с их стороны плюс квалифицированное лечение в специализированной клинике для алкоголиков.