Убей героя
Шрифт:
Вот он остановился возле нашего, стал столбиком, так, как это умеют делать белки, и пропищал:
– Веселитесь?
Я насторожился.
Просто так взгляд Сплетника ни с кем не заговаривал.
– А почему бы и нет?– осторожно спросил я.
– Веселись, веселись. Говорят, кое-кто открыл на тебя охоту.
– Кто?– спросил я.
– Пока, мой господин этого не знает. Узнает, придет к тебе и сообщит. Не бесплатно, конечно.
– Ничего не знает?– спросил я.
– Совсем ничего,
Я посмотрел в сторону Сплетника.
Тот улыбнулся мне и помахал рукой.
Ну да, Сплетник - узнает. И вовремя доложит, и сорвет с меня неплохой куш. Все-таки, интересно, каким образом он умудряется быть в курсе многих и многих тайных дел? Если отбросить всякие там мистические объяснения вроде умения читать мысли... А почему, собственно? Это невозможно там, в реальном мире. Здесь же, в мире киберов, в виртуальном мире, так ли это невозможно?
Чем здесь являются мысли? Всего лишь информацией. А поскольку мир киберов весь состоит из информации, то почему бы не предположить, что некто нашел способ воспринимать ее и на таком уровне? Что-то вроде перехвата почтовых сообщений, который вполне может организовать достаточно квалифицированный кукарача.
Гм... чем не мысль?
Хотя, хотя... Скорее всего, как водится, все на самом деле не так... Да и стоит ли сейчас о подобном задумываться? Главное - это уже второе, если считать встречу с громилами, полученное мной сегодня предупреждение.
Что-то надвигается. Кому-то я, сам того не желая, перешел дорогу. Кому?
– Готовься. Скоро у моего хозяина появится информация на продажу, пропищал взгляд Сплетника.
– Хорошо, - промолвил я.– Теперь мне это понятно.
– Готовься, - еще раз пропищал взгляд.– Можешь в виде аванса угостить его.
– Перетопчется, - сказал я.– Вот будет информация...
Взгляд покрутил острым носиком, и побежал дальше. Я еще раз посмотрел на Сплетника. Тот, как раз в этот момент, довольно заинтересовано рассматривал бедных посетителей и, соответственно, на меня никакого внимания не обращал.
Ну и ладно. Как нибудь разберусь в происходящем сам. Заодно и сэкономлю деньги.
И все же... Не слишком ли много за сегодняшний день предупреждений? Громилы, Сплетник... К чему бы это?
– ... Может ли совершивший такие ужасные ошибки, хотя бы попытаться, хотя бы помыслить о том, чтобы чему-то меня учить?– спросил Хоббин.
Глаза у него были выпучены больше обычного, а коротенькая ручка патетическим жестом вскинута вверх, к потолку.
– А ты... а ты...– прошипел Ноббин.
Ноги его выбили под столом длинную, словно молитва дьячка-заики дробь.
– Ша, хватит, - сказал я.– Вам не надоело? Стыдно смотреть, особенно почти постороннему человеку.
– Ты - не человек, - буркнул Ноббин.–
– Да неужели?– съехидничал я.– Кажется, кто-то мне совсем недавно объяснял, что считает меня себе не ровней.
– Стоп, - быстро сказал Ноббин.– Мы имели в виду твой статус, а не состояние, не то, кем ты физически в данный момент являешься. Это - большая разница. А если вдуматься...
Я замахал руками.
– А вот теперь прошу меня не перебивать. У меня к вам, обоим, есть один вопрос. Серьезный.
– Серьезный?– переспросил Хоббин и, немного подумав, милостливо кивнул.– Хорошо, давай свой вопрос.
– Может ли программа, обладающая достаточно развитой личностью, покончить с собой усилием воли? Ну, просто приказать себе перестать существовать и тут же исчезнуть.
– О!– сказал Ноббин.– Да, запросто.
– Ты пропустил слова "достаточно развитой личностью", - подсказал Хоббин.– Это - уже серьезно. Тут могут быть и варианты. Прежде всего хотелось бы знать, насколько эта личность развита?
– Достаточно, чтобы производить впечатление какого-нибудь посетителя. Я вообще не уверен, была ли это бродячая программа. Может быть, самая настоящая личность?
– Исключено, - заявил Ноббин.– Посетитель? Покончить с собой? Исключено.
– А вот как раз и нет, - возразил ему Хоббин.– Как раз - наоборот. Посетитель имеет больше шансов покончить с собой, чем какая-то бродячая программа. В реальном мире они это делают запросто. А вот у бродячей программы есть определенные команды, без которых она просто не может существовать. В том числе и - инстинкт самосохранения.
– Но если эту программу подавить...
– Кому это может быть нужно? Программа, подвергшаяся такой операции, не проживет и получаса.
– Почему? Отрицательное информационное поле...
– Балда, - сказал Хоббин.– При чем тут отрицательное информационное поле? Ты считаешь, что никто, кроме тебя, из здесь находящихся не знает как оно действует?
– Ну да, ну да, - промолвил Ноббин.– Тут ты прав. Конечно, этому проклятому полю требуется гораздо большее время.
– Вот именно. И я, говоря о том, что программа, у которой нарушат работу инстинкта выживания, не проживет и получаса, имел в виду несколько иное.
– А именно?
– Ее прихлопнет первый же встречный мусорщик. Он-то моментально определит, что перед ним программа с нарушением основных принципов жизнедеятельности бродячих программ. Ты понимаешь, насколько она может быть опасна?
Ноббин задумчиво почесал голову и неохотно признал:
– Да, тут ты прав. Возможно.
– Не возможно, а прав, как всегда.
– Вранье. Прав ты бываешь очень редко. Однако сейчас, и я готов это признать, ты близок к истине.
– А я...