Убей или умри. Том 3
Шрифт:
Я думал о том, правильно ли я поступил? Почему не пришёл со своими мыслями к Марине, к Мастеру или даже к Анне? Почему решил всё сделать сам? И что стало отправной точкой этого решения? Ведь там, в игре увидев “воскрешение”, я и не подумал о том, чтобы их спасать. Я вполне себе спокойно занялся квестом, а потом поехал встречаться с Анной.
Что тогда? Может, растерянность Ланса? Или история Анны, которая шесть лет ищет отца после того, как все назвали его погибшим.
В какой-то момент я понял, что правила в этой игре – такая же ложь, как и всё остальное. Они создаются
И всё же, живы они, или нет? Какого хера нас тут держат?! Мысли, ровные и связные, снова взбаламутились всплеском адреналина. Интересно, если въебать этому охраннику с двух рук, далеко мы с Лансом убежим? А если стулом?
Не знаю, до чего бы я додумался, продержав нас ещё дольше. Но дверь приоткрылась, и в неё влезла ещё одна чрезвычайно серьёзная морда в чёрных очках, несмотря на позднее время суток и то, что мы находились в помещении.
– На выход, – буркнула морда.
– “С вещами”, – передразнил Ланс, – долбоёбы.
В коридоре четверо секьюрити взяли нас в “коробочку” и повели по этажам. Я шёл и при этом наблюдал всё словно со стороны. И это зрелище казалось настолько тупым и нереальным, что в голове, как часто в последнее время, заиграла музыка.
В знакомом мне конференц-зале сидела также знакомая компания: Котов, Мастер и Веня Звягин. Здесь они ночуют, что ли? Или примчались после случившегося?
У Вениамина вид был действительно такой, словно он спал в одежде и, возможно, прямо в кресле, и его только что растолкали. Котов, наоборот, блистал свежайшей рубашкой и благоухал одеколоном. Ну а Мастер всегда был в одной поре. Он внимательно посмотрел на меня, потом на Ланса, снова на меня и в завершение этой пантомимы усмехнулся каким-то своим мыслям.
Нас ввели, но сесть не предложили. Мы так и стояли перед директорами как нашкодившая школота. Говорить начал Котов. Точнее, не говорить, а орать.
– Вы что о себе возомнили?! Что себе позволяете?! Вы в курсе, что вы залезли на охраняемый объект! Проникли в закрытую информационную систему. Да это УГОЛОВНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ!
Но чем больше он орал, тем спокойнее становилось у меня на душе. Все эти его обвинения – полная херня по сравнению с возможной гибелью игроков. И если Котов докапывается до всего этого, значит, ничего по-настоящему страшного не случилось.
Ответить ему я не успел. За нашими спинами хлопнула дверь, и на сцене появился новый персонаж. Ирина Владимировна Скуратова собственной персоной. Слегка всклокочена по случаю ночного времени суток, но в целом весьма элегантна и решительна.
Увидев её, я улыбнулся максимально приветливо, но мадам психолог решила не афишировать наше знакомство и равнодушно отвернулась. Она прошествовала к своему месту, шлёпнула об стол принесённую с собой стопку бумаг и изрекла:
– Не знаю, до чего вы уже договорились, но моё экспертное мнение – этих двоих категорически необходимо от теста отстранить.
Она так и сказала “категорически необходимо”. Даже Котов
– А как же ваша хвалёная адаптивность?
– Они не адаптивны, – отрезала психолог. – Они неуправляемы и опасны.
Внутри у меня всё застыло. Такой подлянки от Скуратовой я ожидать не мог, и сейчас смотрел на неё изумлённо, а она даже и не думала встречаться со мной взглядом.
– Хм… – Котов нахмурился.
Мне показалось, что прооравшись он мог бы успокоиться, и спустить всё на тормозах. Есть такие люди, которые любят метать громы и молнии, но делают это не всерьёз, а решения принимают исключительно на основании фактов. Но теперь Скуратова лишила его свободы манёвра и личного правда казнить и миловать.
– Я согласен с Ириной Владимировной, – встрял Звягин. – Они оба нам не подходят, особенно Северьянов.
Интересно, это ты на меня из-за сестры так окрысился, гадёныш? За то, что я её связал? Не поверю, чтобы тебе такое не доложили. Это ведь твои ребята за игрой наблюдают.
– Напугали ежа голой жопой, – расхохотался Ланс. – Да я и сам туда больше не собираюсь. Я слишком молод и знаменит, чтобы рисковать своей башкой за ваши гроши.
Если он хотел вывести присутствующих из себя, то преуспел в этом. Котов покраснел, настолько кровь прилила к его лицу, и рявкнул:
– Значит, удаляем! Обоих! – он развернулся к Мастеру, – Илья, ты хочешь высказаться? Хотя большинство уже решило… Так что твоё мнение уже просто формальность…
– А моё? – послышалось от двери, – Моё мнение кто-нибудь хочет услышать?
В первую секунду я её не узнал. Свой кожаный прикид Анна сменила на стильный брючный костюм с узким приталенным пиджаком и белой блузкой.
– Анечка? – удивился Котов.
По-доброму так удивился, по-домашнему. Словно и вправду любимой племяннице, которую до этого давно не видел.
– С каких это пор вы заинтересовались делами компании, Анна Сергеевна? – процедила Скуратова.
– С тех самых, когда решения в ней стали принимать шлюхи, – не осталась в долгу Анна.
Скуратову аж перекривило после этого, она согнула пальцы, так словно хотела впиться ногтями в волосы Анны, и только желание “сохранить лицо” останавливает её.
– Тише, Анна. – Мастер заговорил, и все затихли. – Твоё слово по-прежнему острее шпаги. И всё же, зачем ты пришла? Прикрыть этих двоих? Они сами должны отвечать за свои действия, а не прятаться за твою спину. Да и зачем это тебе? Меньше конкурентов, больше шанса достичь цели, разве не так?
Я почувствовал, что Анна замялась. Своим хитрым словесным манёвром Мастер лишил её всех преимуществ. Хуже того, он заставил снова чувствовать её маленькой девочкой перед взрослыми дядями, которые всегда знают, как лучше.
И тогда я просто отодвинул стул и сел напротив Котова. Лицом к лицу. Сел и спросил:
– Они живы?
– Что?! – охренел тот, больше, наверное, даже не от вопроса, а от моей наглости.
– Живы, – вместо него ответил Мастер. – У Ксавье и Шуги был гипертонический криз, но капсулы зафиксировали симптоматику, и врачи их откачали. А ТиРекс вообще очнулся без последствий.