Убей меня, если сможешь
Шрифт:
— Да, — коротко ответила она в трубку. — Колесо прокололо, но я уже в городе. Нет, еще не смотрела, завтра. Хорошо, я поняла.
Нажав кнопку отбоя, она продолжала смотреть на дисплей, что-то сосредоточенно обдумывая.
— Это он? — вопрос парня прервал ее размышления, и Руслан не мог не заметить, как она вздрогнула.
— Кто? — медленно повернув голову, спросила Женя.
Парень выдержал небольшую паузу и вдруг улыбнулся. Нагло и обезоруживающе.
— Мой соперник.
Девушка смотрела на него широко раскрытыми глазами и молчала.
— Ну, работа, — подсказал он, отметив про себя, что она сразу же немного расслабилась. — Это же вас
— Да, — выдохнула Женя. — Конец месяца, отчеты...
— А кем вы работаете, если не секрет? — поинтересовался Руслан, наперед зная, что она ответит, и не ошибся.
— Я бухгалтер, — соврала девушка.
— Наверное, в какой-то очень крупной организации, — не отставал парень, при этом ловко маневрируя среди довольно оживленного движения даже в столь поздний час.
— Да нет, небольшая фирма, канцтовары, — бросила она, нервно постучав пальчиком по телефону, который сжимала в руках, и снова погрузилась в мысли.
Черт, папка с документами осталась в машине, с опозданием подумала девушка. Она даже не успела ее просмотреть. Ладно, изучит завтра, когда заберет машину со стоянки, куда ее доставят. Никуда она не денется, так же, как и идея Кирилла завалить какого-то очередного конкурента. Наверное, это никогда не закончится, и ей суждено всю жизнь расплачиваться за содеянное много лет назад. Сделала бы она то, что сделала тогда, если бы знала, что потом на долгие пять лет станет марионеткой в руках этого человека?
Она почти не помнила своего детства. Нижний Новгород, тихий провинциальный городок, где, кажется, тебя знает каждая собака. Строгая бабушка, у которой она жила практически до своего совершеннолетия, вечно молодящаяся мать, вышедшая замуж во второй раз, которая навещала дочь лишь по особым праздникам. Смутные воспоминания об отце, уехавшем в какую-то далекую страну на заработки, да так и оставшемся там на ПМЖ, когда ей еще не было и пяти. И, наконец, новый мамин ухажер, Ястребов Виталий Иванович. Разведенный, молодой, красивый, обеспеченный, он был воплощением мечты каждой одинокой женщины, и вскоре они поженились. Последующие десять лет Женя прожила у бабушки и лишь после ее смерти, накануне своего семнадцатилетия вернулась в отчий дом.
Возвращению ее никто особо не обрадовался, и девушка очень быстро поняла, что счастливая семейная жизнь матери давно рассыпалась на мелкие осколки. Ее муж все время был в разъездах, расширяя свой бизнес, и со временем даже частично перекинул его в Москву. Соответственно и гулял он направо и налево, особо не заботясь о том, чтобы жена ничего не узнала. Они постоянно скандалили, Ястребов появлялся дома все реже и реже, а в очередные выходные мама уехала на дачу и уже не вернулась. Ее тело нашли через день. Следователь сказал, что она была сильно пьяна и не рассчитала дозу снотворного, шансов выжить у нее не было. За отсутствием состава преступления дело быстренько свернули.
После похорон Ястребов вновь уехал в Москву, где полным ходом развивал свой бизнес, вложив все деньги в ночной клуб, пользующийся большим спросом. Женя окончила школу и устроилась на незатейливую работу продавцом в овощной магазин, одновременно подумывая о поступлении в педагогический институт. За полгода, прошедшие со смерти мамы, Ястребов ни разу не появился дома, и она уже почти забыла о его существовании, как однажды вечером услышала звук проворачиваемого ключа в замке.
Мужчина пребывал в состоянии изрядного подпития и буквально ввалился в квартиру. Натолкнувшись на испуганный и одновременно удивленный
Время словно остановилось. Девушка стояла посреди комнаты, во все глаза уставившись на неподвижное тело отчима и струйку алой крови, стекающую по его лицу. И вдруг почувствовала, что в квартире есть кто-то еще… Медленно обернувшись, она увидела в дверях комнаты незнакомого молодого человека.
— Мда... За что же ты батю прибила? — усмехнулся он, переведя взгляд с мертвого тела на девушку. Отлепившись от дверного проема, парень прошелся по комнате, держа руки в карманах.
— Вы кто? — дрожащим голосом спросила Женя.
— Ястребов Кирилл Витальевич, — выдал он улыбку, совершенно не соответствующую данной ситуации, и достал из кармана мобильник. — А ты, я так понимаю, моя сестрица. Ну, что, сестрица, будем ментовку вызывать, батю-то ты того...
Ладони вмиг стали ледяными, спина покрылась холодным потом.
— Это вышло случайно… Он сам упал, — залепетала девушка, переводя взгляд в сторону лежащего в неестественной позе Виталия Ивановича, вокруг головы которого уже натекла небольшая лужица крови.
— Ну, это еще доказать надо, может, ты умышленно, — протянул он, копаясь в телефоне.
— Я не убивала, — повторяла Женя как заведенная. — Это случайно. Вы же видели...
— Я? Нет. Я абсолютно ничего не видел, — вновь усмехнулся он и тут же убрал улыбку с лица. — Папик был далеко не бедным человеком, может, ты решила, что после его смерти тебе тоже чего-нибудь перепадет.
Девушка с ужасом смотрела на его безразличное, даже скучающее выражение лица, и только сейчас в полной мере начала осознавать, что перед ней сын Виталия Ивановича от первого брака, который еще в детстве вместе со своей матерью переехал жить в Москву. Она вспомнила, как злилась мама, когда Ястребов ездил в столицу, чтобы с ним увидеться, как он пересылал ему деньги, а позже и ввел его в свой бизнес.
В один миг до нее дошел весь ужас произошедшего, и ей стало по-настоящему страшно. Прислонившись спиной к стене, Женя медленно осела на пол.
— Я не хотела, — прошептала она, закрывая лицо руками.
Медленно подойдя ближе, названный братец присел перед ней на корточки.
— Ладно, сестрица, так и быть, я тебя отмажу, — на его лице вновь появилась холодящая душу ухмылка…
Погода словно помогала им — на смену ясному дню пришла дождливая ночь. Ни во дворе перед домом, ни на улицах города почти никого не было. Все происходило, словно в странном и страшном сне. Труп, завернутый в палас, еле поместился в багажник машины. За рулем — Кирилл Ястребов с безразлично-скучающим выражением на молодом, красивом лице, она — рядом, заплаканная, не в силах унять нервную дрожь в коленях. Темная ночь, густой лес, истертые в кровь пальцы от лопаты, которыми они копали могилу. Непрекращающийся дождь, пробирающий до костей осенний холод.