Убей меня
Шрифт:
— Я просмотрел выписки с его банковских карт и выяснил, что каждый раз, находясь в Майами, он совершает несколько платежей за услуги эскорт-агентства, — Саша говорит строго по делу. — Я взломал сервер агентства и обнаружил, что на завтра у них имеется заказ от некоего мистера Джулиана Торреса — это его псевдоним.
— Девушка, которую он заказал?
— Сейчас пришлю ее имя и адрес.
— Спасибо, — я завершаю звонок, но остаюсь в коридоре. Прислонившись к стене и прижав телефон к подбородку, я обдумываю все, что необходимо сделать, чтобы закончить свои дела здесь.
Я спускаюсь вниз, чтобы собрать свои вещи: оружие, боеприпасы, деньги, ноутбук. Забрать все это с собой невозможно, поэтому пока убираю в шкаф. Медленным шагом я поднимаюсь по лестнице и прохожу по коридору. Ладонь зависает над дверной ручкой его спальни, и я испытываю желание не входить. Можно просто оставить записку и уйти, но так поступают слабаки. А я — не слабая.
Глава 26
Неро
— Неро?
Услышав голос Уны, я несколько раз моргаю и открываю глаза. Ее ладонь прижата к моей груди, поэтому сначала я смотрю на руку, а потом мой взгляд поднимается к лицу, на котором читается явное беспокойство. Уна полностью одета: на ней черные спортивные брюки и черный лонгслив. Распущенные волосы обрамляют ее лицо и каскадом спускаются по плечам.
— Что случилось? — спрашиваю я.
Она смотрит на меня и, тяжело сглотнув, хладнокровно заявляет:
— Я выполнила свою часть сделки. Мне нужна моя сестра.
Секунду я всматриваюсь в нее, пытаясь проникнуть сквозь защитную браваду.
— И ты ее получишь. Она в Хуаресе у моего человека.
Ее глаза расширяются.
— И все это время она была там?
— С прошлой недели. Чтобы вывезти ее из Мексики, потребуется несколько дней.
Уна смотрит на меня, нахмурив брови, и я, оттолкнувшись от матраса, сажусь, борясь с желанием лечь обратно, потому что левую часть тела буквально раздирает от боли. Она встает с кровати и, отступив на шаг, скрещивает руки на груди. Прижав левую руку к телу, я поднимаюсь на ноги и, не обращая внимания на Уну, направляюсь в ванную. Такое ощущение, что при каждом шаге кто-то бьет меня в плечо, и, честно говоря, в данный момент Уна вызывает во мне далеко не нежные чувства.
— Тогда я вернусь через несколько дней, — небрежно бросает она.
Я застываю на месте, медленно разворачиваюсь и направляюсь к ней. Она следит за выражением моего лица, вызывающе подняв подбородок и сжав челюсти. Мне хочется рассмеяться над ее дерзким видом.
— Откуда вернешься? — я стараюсь сдерживаться и не повышать голос.
— Из Майами. Николай вызвал на работу.
Я фыркаю и насмешливо улыбаюсь. Гребаный Николай.
— Значит, хозяин щелкнул пальцами, и ты сразу бежишь.
Я вижу, как она сжимает кулаки и делает глубокий вдох. Ее
— Я — наемная убийца, так что — да! — когда нужно кого-то убить, я это делаю.
Мы смотрим друг на друга долго. Я хочу остановить ее, и она это знает. Но я не буду ее останавливать — и это тоже известно нам обоим.
— Тогда езжай, — говорю я сквозь стиснутые зубы.
— Береги себя, — шепчет она, указывая кивком головы на мое плечо.
— Разве не я должен сказать тебе это?
Усмехнувшись, она перебрасывает волосы через плечо:
— Я — Поцелуй смерти.
Шагнув вперед, я обхватываю здоровой рукой затылок Уны и притягиваю ее к себе — между нашими лицами меньше дюйма.
— Нет, Morte, ты — моя, — я наклоняюсь, провожу губами по ее щеке, шепчу ей в ухо: — Помни об этом, — и, оставив легкий укус на челюсти, отпускаю ее и отступаю назад. Наши глаза встречаются, и слова, которые ни один из нас не готов произнести вслух, повисают между нами, делая воздух густым от напряжения.
В итоге я разрываю наш зрительный контакт, разворачиваюсь и иду в ванную. Закрыв изнутри дверь, я прислоняюсь к ней спиной и жду, когда Уна уйдет. В ту секунду, когда слышу, как закрывается дверь моей спальни, я хватаю первое, что попадает под руку — флакон жидкого мыла — и запускаю в зеркало. Стекло разбивается и разлетается тысячей осколков, словно бросая в меня мое же собственное разбитое отражение. Боль пронзает плечо, и я стискиваю зубы. Уна сожгла меня изнутри — в прямом и переносном смысле. Я чертовски ее хочу.
Она вернется, но несколько дней — это слишком долго. У нее есть цель, а мне прекрасно известно, каким способом Уна подбирается к своим клиентам. Я представляю, как она целует другого мужчину, позволяет ему прикасаться к себе, ждет, когда он уткнется лицом в основание ее шеи и потеряет бдительность настолько, чтобы получить нож в спину. Я так ясно себе все представляю … и это сводит меня с ума. Уна, мать ее, моя, и ей не убежать от этого.
Уна отсутствует всего шесть часов, и сколько бы я ни старался заняться делом, пытаясь заставить себя не думать о ней, все безрезультатно. Чем больше представляю себе ее работу, тем больше теряю самообладание. Я знаю, что когда она соблазняет клиентов, это не всерьез. Но они-то этого не знают и считают, что имеют на нее право. И пусть потом она убивает их — это их проблемы. Мне от этого легче не становится.
Из этих мыслей меня вырывает телефонный звонок. На экране высвечивается латиноамериканский номер. Я отвечаю:
— Да.
— Неро, у меня есть информация, которая может быть тебе интересна.
Рафаэль. Он говорит с небольшим акцентом, из-за чего создается впечатление, что он с особой тщательностью подбирает слова.
— И во что обойдется мне эта информация?
Он смеется.
— Считай это дружеским одолжением.
Мы явно с ним не друзья.
— Я слышал, ты знаком с любимицей русского психа.