Убейте Билли
Шрифт:
Мамук скрылся за поворотом.
Вздрогнул, стряхивая наведённое рубиновым взглядом гуманоида оцепенение. Эх, знал же, что нельзя даже заговаривать с мамуком!
Посмотрел на себя – ого! Я – супермен Ченг – стою в общественном месте в одних подштанниках и поясе, с которого куда-то пропал бластер. Чувства тяжести пояс тоже не вызывал. Порывшись в его отделениях, не обнаружил ни одного кредита, масса так нужных частному детективу вещей тоже бесследно рассосалась. Куртки на мне не было, штанов тоже – остался в прозрачных силиконовых подштанниках и бронежилете. А на ступенях главного управления собралась толпа копов. Они почему-то
– Меня обокрали, а вы даже не помешали этому? – заорал я, разозлившись.
– Не сердись. Ченг, – сказал высокий, чернокожий полицейский, которого, кажется, звали Джоном. – Но у тебя было такое просветлённое лицо, такие лучащиеся глаза, когда ты отдавал мамуку свои вещи, что просто слёзы на глазах наворачивались, – и он действительно утёр рукавом каплю влаги, побежавшую по щеке.
– Я впервые видел, каким великодушным и щедрым может быть человек, – поддержал его другой полицейский. Он, шмыгнув носом, предложил:
– Пойдём, может в раздевалке что из одежды завалялось.
А вокруг уже собралась толпа обывателей. Они ржали, показывали на меня пальцами, хватались за животы и вообще, покатывались со смеху. Будто обезьяной был я, а не то чучело, что так ловко оставило меня без штанов.
Быстро поднялся по ступеням и вошёл в то здание, которое несколько минут назад так торопился покинуть. Прошёл за полицейскими в раздевалку. Кто-то из них одолжил свою гражданскую одежду. Брюки были коротковаты, свитер узковат, а куртка – её дал здоровяк Джон – сразу прибавила мне сантиметров двадцать в плечах.
Чтоб ещё раз надел прозрачные подштанники! Да я отверчу голову роботу, если он будет вякать, когда выброшу в утилизатор половину купленной им одежды!
В раздевалке копы стали сами собой – они дружно заржали, запоздало оценив комизм ситуации.
– Ладно, имеете право, опростоволосился, – сказал я, присаживаясь на скамью. – Сам дурак – остался без штанов.
– Штаны – дело десятое, – Джон присел рядом и скамья прогнулась под его мощным телом, – ты ж отдал ему и деньги, и кредитные карточки. У тебя есть на что жить?
Вздохнул в ответ, понимая, что если мне срочно не подвернётся какое-нибудь, пусть даже самое пустяковое дело, то придется сесть на диету. Вынужденную, чтоб мамука перекосило!
– У нас тут операция начинается, – издалека начал другой полицейский, на плечах у него сверкали лейтенантские погоны. – Нужна подсадная утка. Потусоваться в одном месте, выпить, отключиться. Тебя подберут и понесут в лифт, по пути надо налепить везде, где можно вот это – и он подал мне горсточку предметов, похожих на таблетки – мелкие, серого цвета.
Это были минибомбы, но, не смотря на маленький размер, разрушения они после себя оставляли приличные. Я взял, положил в карман одолженных штанов. Потом лейтенант, как выяснилось, его звали Треном, дал мне небольшой пульт. – Надень на палец, – проинструктировал он. – Для того, чтобы активировать заряды, нужно нажать вот эту кнопочку. Главная задача – блокировать двери лифта, ведущего на нижние этажи здания.
– Не учи учёного, – буркнул в ответ. – Понял. Подпольная лаборатория?
– Этого тебе знать не нужно, – важно произнёс он, достав пачку кредитов.
– Это на выпивку, чтобы ты выглядел естественно среди завсегдатаев дешевого питейного заведения, под прикрытием которого работают
Мне тут же подсунули ведомость, я расписался за полученные материальные ценности и деньги, в душе проклиная белую обезьяну. Встречу когда-нибудь этого мамука… Да я его из-под земли достану… Да я его на кусочки, лазером, дезинтегратором… на атомы…. Надо ж было – крутой мачо, супермен Ченг, пожалел какого-то бродягу, который к тому же оказался вором. Обида тонким жалом сидела в сердце и не давала мне покоя.
Покинув управление полиции, вдруг вспомнил, что жало и жалость – однокоренные слова.
Глава 3
Эх, жизнь моя жестянка, какая ж ты, зараза, тусклая без денег… Вообще-то я не всегда на мели, чёрт бы побрал мамука! На минуту поддался жалости, и вот результат – опустился до того, чтобы пить дешёвую синтетическую дрянь в заведение с сомнительной репутацией.
В современном мире мне не место – это понял уже после того, как не смог выжать из второй бутылки ни капельки виски. Или это уже третья бутылка? Не помню. И то, как попал в эту вшивую забегаловку, в которую уважаемый человек никогда не зайдёт, тоже не помню. Точнее, исходя из логического продолжения двух бутылок – не должен был бы помнить. Собственно, полная или частичная амнезия не удивила бы. В забегаловке навалом тех, кому паспортные данные уже до лампочки, что напрямую вытекает из количества пустых бутылок, живописными батареями стоящими на столах. Кстати, эти пластиковые композиции были даже чем-то, что можно отнести к разряду прекрасного. Перекошенные, помятые лица завсегдатаев к искусству никакого отношения не имели и вряд ли бы вызвали умилённый всхлип в душе эстета. Впрочем, эстетом я точно не был, и впредь на это достойное уважения звание претендовать не собираюсь. А пьяный сброд за соседними столиками и не назовешь уважаемыми людьми, язык не повернётся. Впрочем, сам тоже не вхожу в братство людей уважаемых.
Быть уважаемым человеком – значит просиживать штаны в офисе, и ежеминутно думать о том, что будет завтра. И не только завтра: и послезавтра, и послепослезавтра, и так далее до самой смерти. Ах да, смерти положено бояться и уберегать себя от возможных опасностей, стелить соломку на всех подозрительных жизненных поворотах и тщательно обходить банановые корки, которые эта самая жизнь щедро раскладывает на пути. А чтобы страховочной соломы было достаточно, нужно иметь достаточно денег, потому что стоит она очень недёшево.
В состав той соломки входит забота о своём здоровье. Это огромные суммы, которые пожирает медицинская страховка. И правильно – а вдруг попадёшь под флаер? А ещё можно выпасть с пятисотого этажа и потом тебя придётся собирать из запасных частей, которые раньше принадлежали десятку, а то и сотне других людей.
Конечно, если ты беден, то возиться с тобой ни кто не будет – помирай на здоровье, аминь! Но уважаемый человек такого не допустит, на то он и уважаемый. Он надрывается на нескольких работах и платит страховку. Может, так и умрёт здоровеньким, дело десятое. Важно следующее: случись что и он защищён – передовой медициной от болезней, банками органов и блестящими хирургами от травматизма, комплексными программами омоложения от старости. Ещё уважаемый человек будет за километр обходить банановую кожуру вроде этой забегаловки, где я так классно расслабляюсь.