Убежище. Книга шестая
Шрифт:
– Ну, тёть Нинаааа! – загудел Пашка, радуясь, что отделался, вообще-то, дёшево. – Она же вся в водорослях!
Вокруг Пашки, радуясь новой игре, весело прыгал Пин. Он тянул ундину зубами за приклеенный парик и фыркал от озёрного запаха.
Глава 5. Птицу Сирина заказывали
– Именно! И в твоей комнате почти болото с этой красавицы натекло, и покрывало на кровати всё в ряске! Я уж про свои нервы вообще молчу! Узреть такое без предупреждения… Так что моешь там всё, стираешь покрывало
Мишка, который избежал кары, смывшись за кусты сирени, восторженно похрюкивал от смеха, обнимая за шею Тима и осознавая, что с Ниной ему, вообще-то, дивно повезло, это, во-первых, а во-вторых, он лично уговаривал беспечного Пашку ундину на кровати без маскировки не оставлять. Так что приятель выволочку, вообще-то, заслужил. Но оставлять друга один на один в борьбе с покрывалом было нехорошо, так что Мишка вылез из сирени и пошёл за Пашей – помогать.
Зато Полина расположилась в гамаке и явно не собиралась присоединяться к штрафной команде.
– Поль, пошли, а? – Пашка сильно рассчитывал на помощь сестрицы. В стирке он был не силён.
– С чего бы? Я тебя предупредила?
– Ну… было дело! Но меня и Мишка предупреждал, только он-то идёт! – возразил Пашка.
– Вот пусть твой Мишка тебе и помогает! – Поля разозлилась, сама толком не понимая, на что именно.
Пашка тоже не сильно-то сообразил, почему сестра настолько не в настроении, но пожал плечами и удалился, ворча себе под нос что-то про «дефффчонок, с которыми невозможно общаться».
Нина, извинившись перед свекровью и её подругой, мимо которых просвистели не только Пашка с Мишей, но и ундина, и коротко обрисовав ситуацию, отправилась было проконтролировать, как Пашка устраняет бардак, но затормозила около Полины.
– Поль, вы что, поссорились? – уточнила она.
– Нет, конечно… что мне с ними ссориться? – безразлично пожала плечами Полина. – Мне вообще всё равно!
– Да ладно, как же! – подумала Нина, а вслух сказала: – Ну, раз так, пошли со мной! Поможешь Гиря вычесать. Раз Пашка проштрафился и моет полы, я могу себе позволить другим делом заняться.
Гирь вычёсываться обожал – охотно подставлял бока и спину под две здоровенные пуходёрки. Мальчишки на два голоса стенали в доме, борясь с последствиями пребывания там ундины, а Полино настроение потихоньку улучшалось.
– Так ему и надо! – пробормотала она, впрочем, уже без прежнего запала.
А когда Пашка, вынося вытряхивать покрывало, случайно обмотался им и долго ворчал, разматываясь да отряхиваясь от цепкой ряски, и вовсе сменила гнев на милость.
– Помочь? – окликнула она брата.
Тот охотно согласился, и Нина, наблюдая за ними, легонько усмехнулась – Полина явно ревновала брата к Мишке.
– Ну, ещё бы! Так-то они всегда вместе, а тут, получается, всё время с ними третий-лишний.
– Граждане! А я придумал, что нам сделать с птицеловом! – вывалился из дома радостный Мишка
Нина, которая как раз уносила в сарай щётки, сделала вид, что ушла очень далеко и вроде как ничего не услышала, а Пашка дёрнул на себя покрывало, накинул на голову болтуна и прошипел:
– Погромче ещё поори, чтобы уж все слышали!
А Полина снова приняла безразличный вид, словно её всё это вовсе и не интересует.
Мишка, напротив, выпутавшись из покрывала и отряхнувшись от особо настырных останков ряски, с надеждой глянул на неприступную вредину Полину и заторопился:
– Надо сделать то же самое, что и с ундиной, но в птичьем виде! Человечья голова на птичьем теле! И так сделать, чтоб голова поворачивалась! Ну, помните, птицы в старых фильмах «Садко» или «Варвара-краса»?
ПП сфокусировались, прищурились и…
– Классно будет! – решительно заявил Пашка, покосившись на сестру.
Та чуть повредничала:
– Ну, я поняла, что ты хочешь что-то вроде птицы-сирин или алконоста из сказок показать… Только помнит ли он, что это такое…
– Да если даже и не помнит, прикинь, приходит он к месту – там ловушка его, разломанная на куски, а над ней птичка сидит такая… Голову к нему поворачивает, а там – лицо!
– Паш, ты не забывай, он профи! В чём в чём, а уж в птицах разбирается! То есть выглядеть всё должно исключительно натурально! – попыталась возразить Полина. – И лицо? Это же не голову от куклы барби приставить…
Мишка разулыбался.
– Насчёт птицы не волнуйся! У бабули в доме есть старое чучело какой-то лесной птицы. Куропатка, что ли… но крупненькая такая, увесистая. А вот голова там такая… условная. Видать, кто-то не умел толком делать, и клюв не на месте, и глаза в разные стороны смотрят. Бабушка её сразу выкинуть хотела, да забыла, а когда она недавно в тот дом вернулась, я на чердак лазил и нашёл эту чудо-птицу.
– Ну? – это меняло дело, и Полина решила, что потом на Мишку позлится. Найдёт, на что, и непременно рассердится… А сейчас надо бы и делом заняться. – Так, чего вы расселись? Что время теряем? – деловито уточнила она.
– Как «чего»? Отдыхаем от уборки! «Там ещё начисто вымыть надо», —уныло протянул Пашка. – Может, поможешь?
– Неа! Сам домывай! А у меня идея про голову появилась! – Полина всё-таки немного повредничала напоследок и поспешила со смартфоном в дом.
Нина утрамбовала Гиреву шерсть в особый пакет и отряхнула руки.
– Задачечка… И что мне делать? Остановить этих гавриков или я ничего не слышала и не видела? С одной стороны, надо бы остановить. У человека родимчик может приключиться, если он узрит птицу с человеческой головой, а с другой стороны… Скольких он уже сгубил и сколько ещё погубит? Опять же… рыбак мог потонуть от их ундины, а этот? Тонуть в лесу негде, сердце у него явно в порядке – ещё бы, столько по лесам лосячить… А если медвежья болезнь прихватит, так это ж сплошная польза: и удобрение, и экстренное очищение организма!