Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил"

Назаров Михаил Викторович

Пранайтис: Я не допускаю других сект, они все – развитие одного и того же раввинизма.

Прокурор: Насколько я понимаю, ваше предположение сводится к тому, что если приносятся такие человеческие жертвоприношения, то только в виду основного их закона, вытекающего из Библии и Талмуда, что «жертва должна быть, что жертва очищает от грехов?»

Пранайтис: Да.

Прокурор: Кроме того, что кровь вытачивается – она признается изуверами и целебным средством?

Пранайтис: Да, вот относительно целебного свойства крови можно узнать из произведений

раввинов, которые сами сознавались, что они признавали лечение кровью, что они совершали эти преступления...

Прокурор: ..."Зогар" так говорит: Видно, что акт убийства и человеческого жертвоприношения должен быть совершен определенным каббалистическим способом, даже приводится такой текст: «из смерти их Ам-гаарец». Что это значит?

Пранайтис: В переносном смысле – всякий нееврей. Даже величайший знаток Талмуда говорит: «Ам-гаарец – значит нееврей»... «И смерть их – неевреев – пусть будет при заткнутом рте, как у животных, которые умирают без голоса и речи». В молитве же [при убийстве] ...резник должен говорить: «Нет уст, чтобы отвечать, и нет чела, чтобы поднять голову»... потом [делается] 12 испытаний и удар ножом, что составляет 13... Вообще все места в "Зогаре" можно толковать так или иначе, но это место объясняется тем, что он в этом месте имеет намерение убивать этого ам-гаареца – нееврея, и поэтому толкователь славный Эберс в начале XVII века ясно говорит, что это место нельзя толковать по отношению к евреям, нельзя убивать еврея за то, что он не соблюдает закон.

Прокурор: Так что здесь предполагается другое убийство?

Пранайтис: Можно понимать жертвенное. Есть ссылка на то, что он действительно может убивать нееврея.

Прокурор: Ритуальные убийства должны совершаться при заткнутом рте жертвы... требуется при этом, чтобы было 13 уколов?

Пранайтис: Да.

Прокурор: Так что убийство Ющинского соответствует этим признакам?

Пранайтис: Да...

{330} ...Прокурор: …По делу Саратовскому не было ли установлено показаниями свидетеля еврея Кригера, что две бутылки с кровью доставлялись любавичскому раввину?

Пранайтис: Было установлено...

Карабчевский: Я покорнейше просил бы занести в протокол, что ссылаются на дело...

Председатель: Но суд разрешил, раз эксперту это дело известно, делать исторические ссылки.

Карабчевский: Но не на свидетельские показания...

Прокурор: Но ведь это установлено самим приговором [по Саратовскому делу] и всеми обстоятельствами дела, а не только свидетельскими показаниями, потому что иначе мы будем лишены возможности вообще относительно процесса расспрашивать. Но мне именно чрезвычайно важно этот факт установить, иначе, как же нам впотьмах ходить?

Маклаков: Но это наводящие вопросы.

Прокурор: Были ли указаны данные, что любавичскому раввину Шнеерсону, про которого мы теперь хорошо знаем, были в 1853 году были отправлены какие-то две бутылки с кровью?

Пранайтис: Да, были.

Прокурор: Затем, было ли установлено, что при обыске найдены куски {331} полотна, пропитанные кровью?

Пранайтис: Да.

Прокурор: Не было ли установлено, что кроме полотна...

был найден особого вида кривой ножик?

Пранайтис: Был.

Прокурор: И именно в том месте, где хранилась Тора и свитки?

Пранайтис: Да.

Прокурор: Вам известно, что по Саратовскому делу евреи Шлиферман, Берлинский и Юшкевич, и еще четвертый, были осуждены за убийство двух христианских мальчиков через обрезание и мучения?

Пранайтис: Да.

Прокурор: И что Император Александр II утвердил мнение Государственного Совета, сказав, что вполне присоединяется к мнению большинства?

Пранайтис: Да.

Прокурор: Затем, вы говорили, что по Велижскому делу [в 1823 году] состоялся оправдательный вердикт?

Пранайтис: Да, оправдательный.

Прокурор: За недостаточностью доводов?

Пранайтис Да.

Прокурор: Но состоялась ли резолюция Императора Николая Павловича, вы не можете ее воспроизвести со всей точностью?

Пранайтис: Да, могу... «Разделяя мнение Государственного Совета, что в деле сем, по неясности законных доводов, другого решения последовать не может, как то, которое в утвержденном Мною мнении изложено, считаю, однако, нужным прибавить, что внутреннего убеждения, что убийство евреями произведено не было, не имею и иметь не могу. Неоднократные примеры подобных умерщвлений, с теми же признаками, но всегда непонятных, по недостатку законом требуемых доказательств, и даже ныне производимое, весьма странное дело в Житомiре, доказывают, по моему мнению, что между евреями существуют, вероятно, изуверы или раскольники, которые христианскую кровь считают нужною для своих обрядов; тем более возможным казаться это может, что, к несчастью, и среди нас, христиан, существуют иногда такие секты, которые не менее ужасны и непонятны, напр., самосжигальщиков и самоубийц, которых неслыханный пример был уже при мне в Саратовской губернии. Словом, не думаю, отнюдь, что обычай сей мог быть общим у евреев, не отвергаю, однако, что среди них не могло быть столь же ужасных изуверств, как и между нас, христиан»... (курсив наш. – Ред.)

{333} ...Шмаков: Не помните ли вы, какое первое убийство христианского младенца [евреями] занесено в анналы истории?

Пранайтис: В ХI веке это было.

Шмаков: А не было ли в 415 году в Малой Азии?

Пранайтис: Не знаю.

Шмаков: Не было ли там распятия [младенца]?

Пранайтис: Было.

Шмаков: ...Не припомните ли вы об убийстве Клементия?

Пранайтис: Это я знаю, его убили... Нашли брошенного ребенка в реке. Потом, когда расследовали, оказалось, что виновники, несомненно, евреи и главным свидетелем, который показал это, был мальчик, сын того самого, который убил.

Шмаков: И потом этот мученик был причислен к лику святых?

Пранайтис: Да.

{334} Шмаков: Не припомните ли еще святых католической церкви других стран. Например, не известен ли вам св. Ричард?