Убик (сборник)
Шрифт:
— Примерно так, мистер Ранкитер. На одного-двух я могу ошибиться.
— Значит, группа собралась, — обратился Ранкитер к Г.Г.Эшвуду. — Хочу посмотреть на всех вместе, прежде чем они отправятся на Луну. — Он повернулся к миссис Фрик: — Пригласите их ко мне, — сказал он и глубоко затянулся зеленой сигарой.
Миссис Фрик выскользнула из кабинета.
— Мы знаем, что каждый из них в отдельности работает хорошо, — продолжал Ранкитер. — Все результаты их работы у нас зарегистрированы. — Он взял со стола пачку бумаг и помахал ею. — Но как они будут действовать вместе, какой силы будет антиполе, созданное ими? Попробуйте-ка поразмыслить над этим, Г.Г… Это очень серьезная проблема.
—
— Я уже давным-давно работаю в этом направлении, — сказал Ранкитер. Из секретариата в кабинет один за другим начали входить его сотрудники. — Это мой вклад в современную цивилизацию, — добавил он.
— Хорошо сказано, — подтвердил Г.Г.Эшвуд. — Вы — полицейский на страже личной жизни.
— А вы знаете, что говорит об этом Рэй Холлис? — спросил Ранкитер. — Он утверждает, что мы пытаемся заставить стрелки часов двигаться вспять.
Он начал приглядываться к людям, которые, молча становясь в ряд, постепенно заполняли его кабинет. Они ждали, чтобы он заговорил первым.
«Да… Группа подобрана неважно», — мрачно подумал он.
Очкастая, худая, как палка, девица с прямыми желто-оранжевыми волосами, в ковбойской шляпе, мантилье из черного кружева и «бермудах»… — это, наверное, Эди Дорк. Интересная темноволосая пожилая женщина с быстрыми, бегающими глазами, в бархатном сари с широким нейлоновым поясом и в толстых носках — страдающая приступами шизофрении Фрэнси Джэкестам, которой кажется, что время от времени мыслящие существа с Бетельгейзе приземляются на крыше ее жилого блока. Курчавого молодого человека в украшенной цветочками накидке и коротких брюках, задумчиво стоящего со снисходительно-вызывающим видом, Ранкитер никогда раньше не встречал. Ну и так далее. Он пересчитал их: пять женщин и пять мужчин. Кого-то еще не хватало.
Джо Чип вошел последним. Прямо перед ним в комнату впорхнула девушка с полыхающими глазами — Пат Конли. Теперь группа была в сборе — одиннадцать человек.
— А вы быстро добрались, миссис Джексон, — обратился Ранкитер к бледной мужеподобной женщине примерно лет тридцати, одетую в юбку из искусственной кожи и грубую рубашку с оттиснутым на ней, выцветшим портретом Бертрана Рассела 2 . — У вас времени было меньше, чем у остальных, — я сообщил вам в последнюю очередь.
2
Рассел Бертран (1872–1970) — английский философ, математик, создатель общественного движения ученых за мир, разоружение, международную безопасность и научное сотрудничество
— Кое-кого из вас я знаю, — начал Ранкитер, вставая со своего кресла и движением руки давая им понять, чтобы они рассаживались поудобнее и курили, если кому-нибудь хочется. — Вас, мисс Дорн, мы вместе с мистером Чипом отобрали первой, исходя из великолепных результатов вашей деятельности, направленной против С.Доула Мелипона, контакт с которым вы потеряли не по своей вине.
— Благодарю вас, мистер Ранкитер, — неуверенно пробормотала Эдит Дорн, покраснев и уставившись широко раскрытыми глазами на противоположную стену. — Я рада, что принимаю участие в нашей новой акции, — тихо добавила она.
— Кого из вас зовут Эл Хэммонд? — спросил Ранкитер, заглянув в документы.
Очень высокий сутуловатый негр, на длинном лице которого было написано выражение полнейшего добродушия, жестом обратил на себя внимание.
— Раньше нам не приходилось встречаться, — сказал Ранкитер, просматривая папку с бумагами Хэммонда. —
…И оказалось, что он стоит на Пятой авеню перед витриной магазина нумизматики и рассматривает экземпляр никогда не пускавшейся в оборот золотой американской однодолларовой монеты, размышляя, может ли он позволить себе приобрести ее для пополнения своей коллекции. «Какой еще коллекции? — удивленно спросил он сам у себя. — Я же не коллекционирую монеты. Что я тут вообще делаю? И сколько времени болтаюсь, разглядывая витрины магазинов, вместо того чтобы быть в своей конторе и руководить делом. — Он никак не мог вспомнить, чем же он, собственно, занимается. Какой-то фирмой, нанимающей людей с необычными талантами и способностями?.. — Он закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. — Нет, — догадался он, — я распрощался с этим еще в прошлом году. Из-за заболевания коронарных сосудов. Пришлось выйти на пенсию. Но ведь я только что был там, — вдруг вспомнил он, — всего несколько секунд назад. В моем кабинете. Говорил с группой людей в связи с новым заданием… И все вдруг исчезло, — подумал он, ошеломленный. — Все, что я создал…»
Открыв глаза, он увидел, что снова находится в своем кабинете; тут же сидели Г.Г.Эшвуд, Джо Чип и темноволосая, очень привлекательная девушка, имени которой он никак не мог вспомнить. Кроме них в кабинете никого не было, и это почему-то показалось ему странным.
— Мистер Ранкитер, — сказал Джо Чип, — я хочу представить вам Патрицию Конли.
— Я очень рада наконец-то познакомиться с вами, мистер Ранкитер, — сказала девушка.
Она улыбнулась, и в глазах ее вспыхнул победный огонек. Ранкитер не мог понять, какая причина его вызвала.
Что-то она сделала странное, понял вдруг Джо Чип.
— Пат, — громко сказал он, — я не могу точно определить, но что-то тут изменилось…
Он внимательно осмотрел кабинет, но не нашел в нем никаких перемен, все как всегда: слишком яркий ковер на полу, обилие не гармонирующих между собой произведений искусства, множество картин, не имеющих никакой художественной ценности. И Глен Ранкитер все тот же: седые, взъерошенные волосы, сморщившееся в раздумье лицо. Но его взгляд, когда он встретился глазами с Джо, был растерянным. Стоящий у окна Г.Г.Эшвуд в элегантных брюках из березовой коры, прозрачной куртке, перепоясанной конопляным шнуром, в высокой фуражке железнодорожного машиниста равнодушно пожал плечами. Он, разумеется, ничего не заметил.
— Ничего не изменилось, — ответила Пат.
— Все изменилось, — настаивал Джо. — Должно быть, ты переместилась во времени и перенесла нас на другую его ветвь; я не могу ни доказать этого, ни точно определить характер перемен…
— Хватит заниматься семейными спорами в рабочее время, — проворчал Ранкитер.
— Семейными спорами? — изумленно спросил Джо.
Потом он заметил обручальное кольцо на руке Пат: кованое серебро и нефрит. Он вспомнил, как сам помогал ей выбрать его. «Мы его купили за два дня до нашей свадьбы, — подумал он, — то есть чуть ли не год назад, и это несмотря на мое ужасное тогда материальное положение. Разумеется, и это все подверглось переменам: зарплата Пат и ее умение распоряжаться финансами здорово улучшили ситуацию. Раз и навсегда».