Убить археолога

Таубе Оливия

Вскоре посыльный вернулся, едва переводя дух и мелко кланяясь, и передал Коряге ответное письмо. Коряга взлетел на свой чердак, удобно расселся на чердачном окне, свесив ноги на улицу, и только сейчас, в спокойной привычной обстановке трепетной рукой вскрыл послание от Самого. Сам, конечно, был очень недоволен! Он очень негодовал и предписывал Коряге немедленно, в срочнейшем порядке, отправиться к Гробокопателю и сжечь мерзкую книжонку, уничтожить её во что бы то ни стало! Она ни в коем случае не должна попасть в руки людей! Далее Сам пояснял, что колдун этот много лет служил ему верой и правдой, и забытая

могила его уже давно не имеет ни имени, ни названия, всё должно было так и кануть в небытие, – а тут какой-то слишком любопытный тип взял да и разрыл её! Не мешало бы и его наказать за это дело! А на случай непредвиденных ситуаций Коряге рекомендовалось действовать по обстоятельствам.

Возмущённая душа Коряги жаждала справедливости! Он был абсолютно согласен с Самим – нужно сжечь все находки Лопоухого, не дожидаясь неприятностей на свой хребет. Поэтому бес деловито побросал в клетчатую дорожную сумку кое-какие принадлежности, забросил её за плечо и отправился неизвестно куда – в далёкую тьмутаракань на поиски коварного Семендяя. Почему-то вдруг испортилась погода – всё небо затянуло тучами, и пошёл сильный холодный дождь. Стало холодно и неприятно. Но для Коряги это не имело никакого значения – воля Самого превыше всего!

Вот такие обстоятельства предшествовали такому важному событию как первая в жизни Коряги служебная командировка. Праведный гнев требовал удовлетворения, и Коряга готов был к выполнению возложенного на него задания!

Деревню Каннибаловку Коряга разыскал недалеко от крошечного районного городка. И всё бы ничего – но вот только дорога к этой деревне была какой-то странной! Не стоит распространяться о качестве и состоянии сельских дорог в русской глубинке – об этом и так всем хорошо известно. Но даже на этом фоне дорога в Каннибаловку выглядела совсем уж необычно, скверно и убого! Как будто её строили разные дети в разное время – один немножко поделал и бросил, через десять-двадцать лет взялся за эту дорогу другой – тоже чего-то поделал по-своему да и тоже забросил, и так далее. Понятно было, что на данный момент дорога эта заброшена уже давно и окончательно! Она даже успела зарасти буйной крапивой и матёрыми лопухами, и немногие люди, у которых возникала надобность в Каннибаловке, предпочитали добираться в ту сторону в объезд, по новому мосту, соединяющему город с новым дачным посёлком. А там уж от посёлка до Каннибаловки можно было добраться пешим ходом за тридцать-сорок минут.

Таким образом – немного поплутав, Коряга добрался, наконец, до искомой деревни! Теперь он стоял посреди единственной залитой солнцем пустынной улицы и озирался по сторонам в поисках нужного дома. Ага, вот и огромная цифра «6» на зелёных воротах, улица Зелёная, – всё, как описывал Семендяй! Коряга быстро переместился во двор и увидел прямо-таки сельскую идиллию в чистом виде!

В одном углу большого двора копошились куры, в другом – за невысокой загородкой довольно хрюкал поросёнок, а через открытую в огород калитку было видно, как в небольшом пруду за огородом наслаждаются жизнью утки и гуси, а на дальнем лугу пасётся привязанная к колышку коза. А ближе к дому, в тенёчке под большим навесом за грубо сколоченным из досок столом восседал сам Гробокопатель собственной персоной и налаживал удочки, собираясь на следующее утро спозаранку сходить на рыбалку.

Коряга ловко запрыгнул на стол и, чуть пригнувшись к самому лицу Семендяя, стал внимательно всматриваться в него – ведь до сих пор бес знал Гробокопателя только по его переписке, а вот воочию он видел Лопоухого впервые! По мнению Коряги вроде ничего особо выдающегося во внешности легендарного Гробокопателя бес не заметил. Обыкновенный мужик, каких вокруг тысячи, – бородатый, голубоглазый, в старой соломенной шляпе, с запахом дешёвого курева и слегка

нависающим брюшком над резинкой полинявших вытянутых треников. Вот только он и вправду оказался лопоухим, поскольку уши у него не прилегали к голове, как у всех людей, а располагались к ней строго перпендикулярно… ну, примерно, как у Чебурашки! А в остальном он и вовсе выглядел как коренной местный житель, и от него не исходило никакой опасности. Что ж, посмотрим, что дальше будет…

Тут из дома вышла на крыльцо сухонькая бабулька в белом платочке и с миской пшённой каши в руках, и все куры сразу, как по команде, всполошились, заквохтали, забили крыльями и наперегонки бросились к вожделенной посудине. Сразу же на их суматошные крики из будки выскочил заспанный пёс и, увидев присевшего на столе Корягу, нервно зарычал и злобно залаял, желая напугать и спровадить со двора нежданного гостя.

– Да уймись ты, Шарик! Ишь, разлаялся, окаянный! И что на тебя вдруг нашло? – прикрикнула бабулька на разходившегося пса, но тот совсем не слышал её, а всё норовил запрыгнуть на стол, почти охрипнув от громкого лая.

Коряга понял, что пёс сам не остановится, а потому с досадой спрыгнул со стола и решил юркнуть в дом, приметив открытое окно, – да не тут-то было! Едва он оказался на подоконнике с обильно цветущей красной геранью, как получил мощнейший удар по кумполу, аж звон пошёл, да при этом ещё по самой макушке – ладно, хоть рога не сломались от такого привета! Глазёнки пострадавшего беса сползлись в кучку, и из них огромным затейливым фейерверком посыпались яркие цветные звёзды, звёздочки и прочие искры. А когда салют из глаз прекратился, и к Коряге вернулась способность видеть, он настороженно повертел головой, – это кто же его так невежливо приложил? Ага, нашёл! Это был не кто иной, как сам домовой, хозяин этого дома по имени Проша. Он стоял, подбоченясь, и спокойно ждал, когда Коряга очухается:

– Тебя сюда не звали, не приглашали, – коротко бросил ему домовой и для закрепления своих слов в сознании Коряги поддал ещё ему раз.

Это было уже чересчур! Тоненько взвизгнув и почти теряя сознание, Коряга как куль свалился под окно, прямо в крапиву. Последняя его мысль была:

– Ладно, хоть роги не сломал! – и поверженный Коряга отключился.

Тут надо пояснить, что Коряга очень гордился своими, прямо-таки скажем, обыкновенными рожками – он заботился о них, он их холил-лелеял, начищал, полировал, а в особо торжественных случаях даже покрывал лаком. Он называл-то их не «рога», а именно изысканно и возвышенно – «роги»! И тут вдруг такой облом! Какой-то деревенщина чуть не переломал всю его гордость!..

Когда через некоторое время свежий ветерок привёл Корягу в чувство, Проши на посту уже не было, что очень порадовало незадачливого визитёра. Но ещё раз проникнуть в дом через окно бес всё-таки не решился.

– Нет, так дело не пойдёт! – сама себе объяснил Коряга, потирая шишку на голове, и решил войти в дом более привычным и безопасным путём – через дымоход.

От такой хорошей мысли он мигом вскочил и быстренько вскарабкался на крышу. Но ведь и Проша был не дурак! Всё это время он наблюдал за Корягой из-за угла и терпеливо выжидал – что незваный городской франт предпримет на этот раз? А увидев, что надумал этот залётный гость, домовой тоже не стал медлить, а моментально закрыл печь заслонкой, а трубу перекрыл вьюшкой, – и всё, попался голубчик! Теперь тебе – ни взад, ни вперёд!

Делать нечего – обидно, конечно, но пришлось Коряге сидеть в золе и копоти до самого вечера, пока бабулька не открыла печь да не начала в неё дрова накладывать. Выскочил Коряга из печи, пока опять ловушку не захлопнули, и спрятался за трубу под самым потолком. Теперь-то уж он будет следить за всеми в оба глаза и не даст больше застать себя врасплох!

…А по всей избе вскоре поплыл умопомрачительный запах щей и пирогов! Бабулька суетилась, а Лопоухий сидел за столом, исходил слюной и ждал, когда закипит самовар.