Убить Билла
Шрифт:
— Надо Даулмбаева найти сначала, потом уже версии строить, — сказал Кляин. — А то, может, здесь всё ещё проще. Подрались, да убил другана.
— Ну, снаружи всё выглядит как типичная бытовуха.
— Если не брать во внимание, кого убили, — поправил Кляин, подняв палец.
— Ну-у, — подтвердил Иван, качая головой. — Я вот только понять не могу, неужели этот общаковый котёл, в натуре, такой большой, что за него тут так бьются?
— Да, может, и не такой большой, просто чужих сюда пускать не хотят, — сказал Кляин. — Десятков же говорил, что тут и Бандита-то не очень
— А он-то откуда знает? — удивлённо спросил Романюк. — Он же тогда сидел уже.
— Так там, в зоне, только этим и живут, — ответил Кляин. — Знают не меньше чем мы здесь. Я ж ездил к нему, когда Бандита завалили.
Дверь резко открылась, и вошёл сотрудник уголовного розыска.
— Там хозяин квартиры той, кильдымовской, Амбал, пришёл сам, в дежурку, — сказал он.
— Даулмбаев?! Да ты чё?! — вскочил Романюк. — Ну так давайте сюда его!
— Ну я тож так подумал, уже ведут, — улыбнулся сотрудник УГРО. — Он в окно выпрыгнул, говорит, его тоже хотели убить вместе с Лёвой.
Выйдя в коридор, он оставил дверь открытой и постоял, пока к нему не подвели человека. Он кивнул ему на дверь. Все в кабинете встали со своих мест и смотрели, как в кабинет заводят Амбала.
Валя была дома одна. Она была простой женщиной из посёлка, который хоть и присоединили к городу, но жители от этого более амбициозными не стали. Никогда не имея врагов и не подвергаясь никаким нападениям, она всегда открывала дверь, не спрашивая, кто звонит. Даже «глазка» на двери квартиры не было. И занимая два года назад своему соседу две тысячи долларов, всё своё богатство, с которого рассчитывала получать обещанные проценты и кормить семью, она и предположить не могла, что из-за этой суммы к ней могут ворваться и пытать её. А когда она открыла дверь на звонок, и в квартиру резко вломились трое парней, Валя испуганно отпрянула к стене. Двое пошли по квартире, заглядывая в комнаты. Третий встал напротив Вали и грозно спросил, нависнув над ней:
— Где те два быка, которых ты к Старкову посылала?! Кто такие?!
— Кто? Я никого не посылала, — испуганно затараторила Валя.
— Ты чё пи…дишь, сука?! Не посылала… — ещё жёстче спросил её один из парней, который заглянув в комнаты, подошёл к ней тоже. — А кто посылал?!
— Н-не знаю. Может, мама, — оправдывалась Валя с широко открытыми от страха глазами. Жалуясь матери на своего нечестного соседа, она и не подозревала, что та может обратиться за разрешением этой проблемы к каким-то «быкам».
— Где она?! — рявкнул он.
— На-на-на работе, — жалобно проговорила Валя, заикаясь.
— Короче, так! — жёстко сказал тот, который подошёл к ней первым. — Старков с нами работает! И тачку ему вернуть! Поняла?!
— Какую тачку? У меня нет н-ничего, — скрестив руки на груди чуть не плакала Валя.
— Быкам своим скажешь, чтоб завтра в одиннадцать утра приехали на стрелку к Ткачу, на «Чумачку»!— Резко продолжил парень, перебив её. — Или мать твоя пусть им скажет, или кто там их послал?! А если не приедут, мы с тебя спрашивать будем! Всё поняла?!
Валя испуганно
— Повезло тебе, что ты такая страшная.
Вале было не до их оскорблений. Дрожащими руками закрыв за ними дверь, она прошла по комнатам и посмотрела, не забрали ли там чего. Но все самые ценные вещи — отечественный магнитофон, китайская сумочка и лежащее в ней маленькое золотое колечко с такими же маленькими серёжками, всё было на месте.
Толин стрелял из автомата по бутылкам, расставленным на заборе заброшенной летней дойки. Каждый раз, покупая какой-нибудь ствол, он пристреливал его здесь, где буквально в трёх километрах от окраины города можно было стрелять, не опасаясь. Он стрелял одиночными и, промахиваясь через раз, произносил:
— Б…ядь… сука.
Когда «магазин» закончился, и он начал перезаряжать, услышал звук приближающейся машины и обернулся. Это подъезжали на отобранной у Старкова машине его брат и Кирьян.
— Тренируешься? — спросил Виталий, выходя из машины. — Дай я попробую…
Он взял автомат правой рукой и, передёрнув затвор левой, стал стрелять по бутылкам с одной руки. Бутылки разлетались от каждого выстрела. Кирьян восхищённо усмехнулся. А Толян спросил, улыбаясь:
— Ты чё там, в зоне, на вышке стоял, что ли?
— Мастерство, его не пропьёшь, — ответил Виталий, ставя автомат на предохранитель и кладя на пень, где уже лежал пистолет Макарова. — Всё, чему меня батя научил с детства на охоте, это стрелять. Надо на стрелку ехать, Толян.
— А чё такое? — настороженно спросил брат.
— Старков, оказывается, у Ткача под крышей, — ответил Виталий. — Щас они к Вальке приезжали, стрелку забили. Мать её приезжала, плакала. К ним прям в квартиру залетели.
— Да ни х…я он ни под крышей у них, — возмущённо ответил Толян. — Походу, заметался просто, гандон, вот и кинулся щас к нему.
— Я тож так думаю; — согласился Виталий. — Он бы сразу сказал тогда. Но они будут говорить, что он давно с ними работает. Просто побоялся сказать и так далее…
— Если он скажет, типа думал, что мы менты, я ему бошку снесу прям там. Пидор, сука… — продолжал возмущаться Толян.
— Да его на стрелке, скорей всего, не будет, — ответил Виталий.
— Падла, — сплюнув, процедил сквозь зубы Толян и ударил кулаком по забору старого коровника. Подгнившая доска сломалась и разлетелась.
Виталий взглянул на пистолет на пне и произнёс:
— Ну ехать-то один чёрт надо, хули делать…
Они стояли на территории парка «Чумака», который в народе называли попросту «Чумачкой», как и находившийся здесь же Дом культуры. Парк пользовался дурной славой, потому что в нём уже неоднократно находили трупы. Поэтому особо боязливые граждане, проживающие на Слободке, проходить через него опасались. Толин же, когда подъехал к «Чумачке» на своём «Марке», и его позвали пройти за забор, не стал дожидаться приезда брата и пошёл туда не боясь.