Убить бога. Сборник научно-фантастической прозы США
Шрифт:
Но думать об этом было уже поздно, и он занял свободное место.
Стюардесса проверила его ремни и поинтересовалась, знаком ли он с правилами. Джон кивнул утвердительно головой. На громадном экране перед креслами появилось улыбающееся лицо пилота. Он поприветствовал пассажиров и коротко рассказал о маршруте полета. После этого экран на некоторое время угас, а затем на нем появилось изображение знаменитого комика Джека Венекса. Кэрмоди не испытывал желания смеяться, но чувствовал, что следует отвлечься. Нужно было что-то такое, что встряхнуло бы его,
Он достал из-под кресла шлемовидное устройство с опускающимся экраном в виде забрала, одел на голову и опустил экран. Тут же до его слуха донесся голос капитана корабля:
– …предназначен специально для того, чтобы каждый пассажир, если желает, мог смотреть нашу программу, а при отсутствии такого желания – отключиться.
На экране появилось изображение порта и взлетного поля. Послышался голос капитана:
– …Три, два, один, ноль!
Кэрмоди знал, что произойдет, и прикрыл глаза от вспышки. Порт исчез. Планета Чейденвулли и ее яркое солнце – тоже. Кубки кипящего вина стояли на черном столе: красный, зеленый, белый, голубой, фиолетовый… Одноглазые чудовища космоса смотрели с экрана…
– …сейчас вы находитесь на расстоянии 50000 световых лет, – прорвался откуда-то голос капитана, – планету Чейденвулли уже не разглядеть отсюда, а ее солнце кажется всего лишь одной из миллионов звезд, рассеянных во вселенной. Сейчас наш корабль разворачивается в направлении следующего прыжка. Протеиновый компьютер, о котором я вам уже говорил, сейчас сориентируется в межзвездном пространстве, и через некоторое время корабль будет готов к прыжку.
На экране снова вспыхнули звезды. Кэрмоди вспомнил, что все это видел уже много лет назад. И вдруг у него защемило сердце, он почувствовал себя одиноким странником, выброшенным в космическое пространство… Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким несчастным.
– Компьютер вычислил курс, и мы готовы к прыжку, – продолжало звучать в головных телефонах. – Следующий прыжок снова перенесет нас на 50000 световых лет. Мы вынырнем из подпространства в сотне миль от планеты Магомет…
Какова минимальная дальность прыжка, Кэрмоди не знал. А максимальная зависела от количества двигателей корабля и их мощности. Белый мул мог прыгнуть отсюда прямо в туманность Андромеды. Он мог преодолеть полтора миллиона световых лет за доли секунды. До планеты Кэриен было уже близко.
Вспыхнула чернота, и замигали раскаленные шары. И вот перед Кэрмоди возник диск планеты с континентом в форме червяка, поверхность которого кое-где была прикрыта разводами облачности. Диск стремительно надвигался. Несмотря на то что Кэрмоди видел это не раз, он отшатнулся. А затем, придя в себя, не мог не восхититься точностью и красотой маневра посадки.
Несмотря на двухчасовую стоянку, Джон не вышел из корабля. Не хотелось опять проходить процедуры санобработки и прочие формальности.
Кроме того надо было прочесть письма и просто побыть одному.
Он зашел в бар, заказал бурбон и вошел в отдельную
В наушнике заговорил хрипловатый мужской голос:
– Кэрмоди, это письмо от Фратта. Сейчас твоя жена мертва. Ты пока не знаешь, кто это сделал и почему. Но я тебе все объясню. Много лет назад ты убил сына Фратта и ослепил его самого. Ты сделал это спокойно и хладнокровно, хотя в этом деянии не было необходимости.
Теперь приходится страдать тебе. Но не только из-за смерти жены, но и из-за того, что сам не будешь ведать, где и когда примешь смерть. Смерть от руки Фратта.
Ты умрешь не так легко и быстро, как твоя жена. Тебе еще предстоит встретиться с медленной и трудной смертью, гнусная тварь!
Экран мигнул, и голос пропал.
Кэрмоди дрожащей рукой вытер пот со лба. Значит, его предположения оправдались: месть старого врага за прегрешения молодости. И за то, что он совершил тогда, он потерял жену и свое счастье. Анна, бедная Анна…
Он вновь прослушал письмо.
Фратт? Фратт? – мучительно вспоминал Кэрмоди. – Это имя мне ничего не говорит. Я не помню такого человека, но обязательно должен вспомнить. У меня ведь превосходная память… Но те годы были буквально нашпигованы событиями. Я совершенно не думал о жертвах. О, боже, прости меня, я даже не знаю имен тех, кого убивал. Сын Фратта? Может быть, он? Но я не помню сына. О, боже!
Он выпил еще, страстно желая спиртным смыть в небытие свое прошлое. Теперь это был не тот Джон Кэрмоди, которого знал Фратт. Имя и тело были те же, но внутри он совсем другой. Тот Джон умер на Кэриене.
Но другие-то живы, и они помнят старого, прежнего Кэрмоди. Они не забыли и не простили его.
Он выпил еще бурбон. Сейчас уже поздно что-либо предпринимать. Но во всяком случае ему нужно быть настороже. Фратту не просто будет застать его врасплох.
Он ударил кулаком по столу и чуть не разбил стакан. К дьяволу Фратта! Если Кэрмоди когда-то представлял зло, то теперь он отрекся от этого. Фратт теперь поменялся с ним местами, на нем кровь Анны.
Но затем Джон подумал о том, что ведь это он виновен, что Фратт обратился к греху. Если бы он не сделал то, что сделал, то Фратт не стал бы ненавидеть.
– И во всем, что он сделал и сделает, виновен буду только я.
И тем не менее знакомый огонь пробежал по его жилам.
– Господь сказал: Я буду мстить. И он мстил всеми доступными средствами.
– Нет, – сказал он себе и покачал головой. – Я рационалист. Я должен простить и любить своего врага как брата. Именно это я проповедовал столько лет и сам верил в это. Или мне казалось, что верил.