Убить, чтобы жениться
Шрифт:
— Завтра мы прибудем к острову, куда поселили хечхэнов, — сообщил Нессельфольде.
Сон сняло как рукой. Я даже вскочила со стула, едва не перевернув тот. Тревога медленно заполняла сердце.
Во время спасательной экспедиции мы немало натерпелись от хечхэнов и их варварских обычаев, чем-то схожих с традициями драгхварцев, но существенно отличавшимся по многим позициям.
Мы столкнулись с тем, что у хечхэнов женщина была ничем иным, как вещью. Бессловесной вещью. Чем больше молчала хечхэнешенка, тем выше была ее стоимость. Она принадлежала сначала отцу, а потом
В Драгхваре женщины подчинялись мужчинам, но делали это добровольно, как дань традициям того мира, откуда пришли наши предки.
Никто не принуждал драгхгварок к замужеству с нелюбимым, если речь не шла о династических браках — они не редкость в нашем мире. Однако строгих указаний и предписаний в законах о полном и безоговорочном подчинении мужчинам не было.
Все хечхэнешенки не смели поднимать глаз от пола. Если несчастливица отрывала взор от своих мягких башмачков, ее ждала мучительная смерть. Мы стали свидетелями того, как одну из спасенных женщин раздели догола и забивали камнями. Один из Стражей Коридоров накинулся на нее. Она испугалась и подняла глаза.
Одежда этих женщин была темных цветов. Их укутывали с ног до самой макушки. Лишь глаза оставляли открытыми. И вообще, рождение девочки считалось бедой. Большой бедой. Матери сами старались убить новорожденных дочерей. Если у одной женщины рождалось больше двух девочек подряд, то женщину отправляли к повитухе, чтобы больше та не плодила девочек.
Хечхэны женились столько раз, сколько могли себе это позволить. Держали столько наложниц, сколько могли купить. К нашим женщинам они проявляли открытое неуважение, приставали. Пытались даже украсть и изнасиловать. Одной из пострадавших стала Ярина. Хечхэны еще не знали, что она принадлежала цэ-Сарю вурдов… В общем, после «разговора» цэ-Саря с ними хечхэны притихли.
И все вздохнули с облегчением, когда сдали этих озабоченных дикарей. Некоторые даже высказали мысли о том, чтобы вернуть тех обратно. К сожалению, их мир уже погиб.
— Вы понимаете, ваше высочество, к чему я веду речь? — Голос Рэйя вывел меня из неприятных воспоминаний. — Я запрещаю вам сходить с корабля, — добавил он, не дожидаясь моего ответа. — Можете только летать на Шасе. И то, только над морем. Запрещаю летать над островом. И чтоб ноги вашей там не было! — С каждым предложением Нессельфольде наклонялся все ниже ко мне и ниже, пока наши взгляды не оказались на одном уровне.
Я кивнула. Как-то не горела желанием встречаться с похотливыми хечхэнами. А еще они были отравителями. Если бы не вурды с их острым обонянием, большая половины из спасательной экспедиции не вернулась бы живой.
Рэйнер отвернулся и принялся убирать бумаги со стола. Я восприняла это как сигнал к тому, что пора к себе в каюту. Да и спать хотелось. Молчком встала и направилась к двери, стараясь не стучать каблуками.
— Принцесса, —
Медленно обернулась. Пока поворачивалась, лихорадочно вспоминала, где еще успела нашалить. Но на сегодня список проблем, то есть проделок выполнен. С лихвой.
Наши с Рэйем взгляды встретились. Под его взором мне стало неуютно. Сердечко в груди забилось. Стало жарко. Душно.
— Доброй ночи, — попрощался он.
От его голоса мурашки пробежались по коже. Приятные мурашки. С намек на нечто большее. И сказано это было такой интонацией, что душа запела. Губы сами растянулись в широкой и искренней улыбке, адресованной только ему одному.
— Спокойной ночи, виконт, — ответила я ему и быстро юркнула за дверь.
Там, в коридоре, прислонившись спиной к деревянной преграде, я обхватила ладонями пылающие щеки. Он неравнодушен ко мне! Я знала-знала об этом. Внутри все ликовало. Чуть ли не припрыжку я доскакала до своей каюты, благо скакать было недалеко. Ополаскиваясь после трудного дня, я сомневалась, что смогу заснуть. Однако стоило голове коснуться подушки, как тут же погрузилась в сон.
Глава 12 Танец
И проспала.
Разбудил меня настойчивый стук в… окно. Стоило распахнуть его, как меня тут же обслюнявил мокрый язык Шаса. Тот обтирался об меня, облизывал и умоляюще урчал. Я весело засмеялась.
— Сейчас-сейчас, — отстраняясь от ящера, проговорила я. — Только оденусь.
Закрыть окно не дал Шас. Он пристально следил за мной, поторапливал незлым порыкиванием и нетерпеливым похлопыванием крыльев.
В считанные мгновения я оказалась на палубе. За бортом ящер издал победный рык. За ним последовал еще один. Крылатый питомец звал меня. Недолго думая, я перемахнула за борт, чтобы приземлиться на спину Шаса.
— Извини, — я прильнула к его шее и погладила.
Довольный рык был мне ответом.
Я прицепила себя ремнями, чтобы не выпасть из седла, которое забыла вчера снять. Но судя по радостной физиономии Шаса, тот не обиделся. Себе же дала зарок, что не буду больше так делать. Нечего мучить своего питомца.
Летали мы долго. А чего бы и не порезвиться в воздухе? Все равно на корабле делать нечего. Только разве что, стоило заглянуть в столовую. Куда я и потопала, когда Шас налетался. Случилось это через два часа. Ящеру хотелось еще поразмять крылья в качестве компенсации за ночь с седлом, но под непрестанное урчание моего живота, сам спустился на палубу и чуть ли не скинул с себя.
Я ж на радостях заспешила в столовую. Но не тут-то было! Рядом с ухом клацнули довольно большой челюстью, продемонстрировав острые зубы с внушительными клыками. Шас мотнул в сторону своей спины.
— Ой, извини, — поняв, что хотел сказать мне питомец, засмеялась я.
Тот недовольно заворчал, поворачиваясь так, чтобы мне было удобнее снять с него снаряжение. Расседлать — это не седлать, много времени не заняло. Зато ящер встрепенулся и улегся под главной мачтой. И я со спокойной душой отправилась завтракать.