Убить демиурга!
Шрифт:
«Нелюбимую» пиццу и прочую заказанную еду принесли, как и обещала Ника, через пятнадцать минут. За все платил Инзор. С учетом того, какую мизерную долю общего заказа составляли роллы и салат хозяйки квартиры, девушка сочла это вполне справедливым. В конце концов, она предоставила помещение для трапезы и заварила чай с мятой, который выпросил капризуля Глеану. Он отирался сначала у коробок с заваркой, а потом и у чайника, как кошак у валерианы. Когда девушка едва не облилась кипятком, то не выдержала и выпустила мстительную шпильку:
– Ученые говорят, мята снижает потенцию.
Золотоволосый
– Это неудачная шутка?
– Так, вспомнилось к слову из области общих научно-популярных знаний, – невинно обронила Ника.
– А у нас шиамена ценится как сильный стимулятор, – удивился Инзор. При этом Искра стремился не столько успокоить брата – настоящего фаната шиамены, сколько всерьез интересовался разницей в воздействии на организмы созданий двух разных миров.
– О как! – удивилась девушка, позабыв про свое намерение немножко потретировать Глеану. – Значит, шиамена и мята одно и то же?
– Ты не знала? – в свою очередь удивился успокоенный касательно своего мужского здоровья альсор.
– Не-а, я, когда писала, выдумала красивое название, правда, мне казалось, что у травки будет схожий с мятой вкус, – призналась Ника, накрывая стол клетчатой скатертью и расставляя тарелки.
– А где вино? – выгнул бровь синеглазый аристократ. Слюну от запахов из коробок с едой он сглотнул, но садиться не спешил, взирая на девушку с легким возмущением.
– Вино в баре, – отрезала Ника. – А есть значительный повод выставить его на стол?
– Но… – растерялся Лед перед столь вопиющим непониманием комплектности трапезы.
– Ты алкоголик? Ни одного приема пищи без спиртного? – с сочувственной ехидцей, самым соболезнующим тоном уточнила девушка, прекрасно сведущая в обычаях альраханцев употреблять легкие спиртные напитки за трапезой, но как-то упустившая эту деталь, когда накрывала на стол. Открыто признавать оплошность было поздновато, потому, пока Глеану хватал ртом воздух от возмущения несправедливым обвинением, Ника мило посоветовала:
– Не переживай, сейчас это лечат и в гораздо более тяжелой стадии! Кодируют, лекарства колют или психотерапевтом-наркологом воздействуют.
– Можно я ее убью? – подчеркнуто вежливо спросил рассердившийся Лед у брата.
– Нельзя, Пепел огорчится, да и мне хотелось бы, чтобы Ника жила, – расстроил родственника Искра, с трудом сдерживая рвущийся наружу смешок. Уж больно потешно выглядел оскорбленный брат, которого раз за разом щелкала по самолюбивому носу молоденькая девчонка, вместо того чтобы растекаться лужицей под неземным светом синих очей.
– Я тоже огорчусь, у меня большие планы на ближайшие лет сто, – вставила девушка и вопреки спичу о вреде алкоголизма достала из бара красное полусладкое в пластиковой пол-литровой бутылке. И присовокупила хрустальные бокалы из серванта.
– А после ста? – заинтересовался деталями планирования Лед.
– Дальнейшие планы до согласования с вышестоящими структурами строить бесполезно, – хихикнула Ника, ничуть не печалясь из-за отдаленной, пусть даже неизбежной перспективы.
– Жители Террона
– О. – Синие глаза Глеану округлились, злость по отношению к нахалке сменилась чем-то близким к сочувствию. Убивать ту, которая и сама очень скоро отправится на встречу с Плетельщиками Судеб, как-то расхотелось. Все равно что мурашей на дороге давить: малявка тяпнет, конечно, больно, так ведь и растоптать ее труда не стоит. Скользнув взглядом по бутылке, альсор задумчиво заметил: – Странное стекло.
– Потому что не стекло, а пластик, – наставительно объяснила девушка, с усилием пытаясь открутить присохшую пробку.
Глеану забрал у Ники бутылку, легко отвернул пробку и поводил носом на некотором расстоянии у горлышка.
– Неплохой аромат, но зачем наливать благородный напиток в столь неприятную тару? Она пованивает!
– Вино той же марки в стекле стоит в три раза дороже, да и везти его из отпуска в сумке на своем горбу тяжеловато. Я же не Арни Шварценеггер. Разница в весе и цене нивелирует запах пластика. Постоит немного в бокале, отдышится, так и вовсе никакого постороннего привкуса не ощущается, – пожала плечами Ника. – Впрочем, кому не нравится, тот может не мучиться и пить чай или минералку.
– Пожалуй, я отважусь, – заискрились весельем золотые глаза Инзора.
– Не могу же я позволить брату рисковать в одиночестве, – притворно вздохнул Лед и первый бокал налил себе. Доверху!
– Я же говорила, алкоголик, – одними губами скорбно шепнула насмешница, принимаясь за еду.
Искра все-таки не выдержал и расхохотался. Под обиженное шипение Льда, смех Искры и хихиканье девушки с мягким шелестом пришли в движение и распахнулись укрывавшие Пепла серые ленты. Тот, не открывая глаз, с хрустом потянулся. Развернулись полностью широкие цельные и в то же время будто составленные из подвижных частей серо-стальные крылья, чуть заметно колышущиеся от потоков теплого воздуха. Сонный зевок явил зрителям набор великолепных клыков «Зависть тигра». Почивающий альсор сменил позу, подставляя под теплый ветерок из обогревателя другой бок, и продолжил дремать. Облик Эльсора, претерпев существенные изменения, похоже, сохранил прежние параметры вроде веса и объема, во всяком случае, одежда мужчины не пострадала. Даже чудо-крылья, проросшие из спины и вполне материальные, умудрились не прорвать рубашки и пиджака, проходя сквозь ткань, словно через воздух. Или, может, они обладали способностью варьировать свои ТТХ, подстраиваясь под нужды владельца.
Братья, привставшие было из-за стола с намерением потормошить просыпающегося родственника и получше разглядеть постигшие его изменения, разочарованно опустились обратно на стулья. По молчаливому уговору альраханцы решили дать Эльсору возможность проснуться самостоятельно.
– Может, поставить ему под нос тарелку с едой? – задумчиво внесла предложение Ника. – На Барсика всегда действует.
– А кто такой Барсик? – заинтересованно склонил голову набок Глеану.
– Кот мамин. Жуткий засоня, но как запахнет свежей печенкой, то мигом с места подрывается и орет благим матом, отступного требует, – хихикнула девушка.