Убить демократа
Шрифт:
– - Этого я тебе, Санек, не скажу. У каждого из нас свои источники информации. Верно? Важно ведь не то, откуда я брал информацию. Важно другое: насколько она правдива. А информация о Профессоре правдива на все сто, не так ли? Иначе ты бы не дергался.
– - Что ты еще знаешь о Профессоре?
– - спросил Егоров.
– - Больше ничего, -- вполне честно ответил я.
– - Все, что я знал, я рассказал Кэпу. Ну, и по трансляции -- тебе.
Егоров налил еще полфужера виски, выпил снова без закуски и после некоторого молчания сказал:
– - Я не могу взять на себя решение
– - Профессора?
– - уточнил я.
– - Да.
– - Что же, лети в Москву. Но думаю, что после этого ты сюда не вернешься. Получишь срочное направление в какой-нибудь дальневосточный морской гарнизон. Или, если повезет, в балтийский или черноморский. И будешь остаток жизни дослуживаться до каперанга. Я не часто встречался с людьми
типа Профессора. Может, всего раз или два. Но психологию их понял. Психология такая: раз приказ отдан -- они ждут только доклада о его выполнении. Мелочи и детали их не интересуют. Для них это не более важно, чем раздавленный тобой в припадке гнева детектор марки "Сони" за шестьсот
долларов. И если ты хоть что-нибудь понял из общения с ним, ты согласишься со мной.
– - Кэп готов был вложить в реконструкцию порта до двухсот миллионов долларов! И с ним были готовы сотрудничать немцы!
– - Да ну?
– - поразился я.
– - Вот так прямо и вложить? Ты веришь, что такой человек способен вложить в любое дело хоть рубль, если не знает способа заработать потом на этом рубле пятерку? Или Профессор ошибается в своем контрагенте? Так твоя прямая задача, Саня, разъяснить ему его ошибку. Начальство этого ужасно не любит. Но это семечки по сравнению с тем, что разразится потом, когда выяснится де-факто, кто такой Кэп.
– - Чтобы ввести порт в оборот, нужны огромные вливания. На иностранцев трудно рассчитывать. Приходится ориентироваться на своих. Кто бы они ни были. Кэп давно уже отошел от преступной деятельности и занимается только
бизнесом.
– - Я бы охотно согласился с тобой, если бы не разговор, который состоялся в этой комнате десять минут назад. И если бы не тот арсенал, который перекочевал из кармана Кэпа и его громил в руки твоих шустрых ребят. Если это не признак преступной деятельности, то я просто не понимаю, о чем
мы говорим. Кстати, могу сделать тебе комплимент. Если ты готовил эту команду, то я перед тобой преклоняюсь. Мои, например, не умеют так работать. У меня ребята -- бойцы. А твои -- чистильщики, райнеры. Я сначала принял их и тебя, кстати, за боевых пловцов. Возможно, они и были боевыми пловцами. И
наверняка неплохими. А ты не думай, что я, сухопутная крыса, в этом ничего не понимаю. Нагрузка на боевого пловца раза в четыре больше, чем на спецназовца. При прочих равных условиях. Но твои ребята сейчас -- не боевые пловцы. Они -- оперативники суперкласса. Их можно с вертолета выбросить в
десятитысячную толпу, они сделают все, что нужно, и уйдут так, что никто ничего не заметит. Единственный вопрос, который я себе при этом задаю, простой и, возможно, глупый: зачем тебе такая команда?
– - Кэпу пришлось быть агрессивным, потому что ты его к этому вынудил. Если
– - Кроме того, что Мазура нашли бы дней через десять на какой-нибудь отмели в Балтике, -- мирно заметил я.
– - А если бы вы столь эффектно не появились, в бойлерной лежал бы не Кэп, а я. Ты по-прежнему считаешь Кэпа добропорядочным гражданином, с которым государство может сотрудничать в деле
восстановления дееспособности порта города К.?
– - Ни хера ты не врубаешься, -- заявил Егоров.
– - Ни хера. Понял? А лезешь, твою мать!
– - Санек, это просто потому, что мы плохо понимаем друг друга, --терпеливо объяснил я.
– - Перед нами поставлены разные задачи. Я играю какую-то роль в вашей игре, а ты с Профессором ведешь эту игру. Решай сам. Но учти, я не привык быть подсадной уткой. И я тебе скажу, почему вы проиграете.
– - Не очень понимаю, о чем ты, но скажи, -- согласился Егоров.
– - За вами -- огромное государство, десятки спецслужб, разных важных и неважных учреждений. Государство, в общем. А это значит, что ни один человек не принимает самостоятельного и окончательного решения. Даже президент. У него штат советников, кабинет министров и все такое прочее. Что дает шанс одиночке выиграть у государства? Да только то, что он свободен и принимает решения сам. И мгновенно, по мере обстоятельств. В длительной игре, связанной с многолетними расследованиями, поисками доказательств, государство может выиграть у одиночки. В быстрой игре -- нет. А у нас сейчас, как я понимаю, очень быстрая игра. Передай это Профессору, если
увидишь его.
– - Не знаю, увижу ли я его, -- буркнул Егоров.
Я удовлетворенно покивал:
– - У людей есть способность лезть к другим со своими советами. Но я заметил, что советы эти так и остаются пустым сотрясением воздуха, очень редко кто им следует. Из твоего ответа я понял, что ты серьезно задумался над моим советом. И это вызывает во мне чувство глубокого удовлетворения. Только не звони. Решишь доложить -- явись и доложи лично. Человек как-то по-иному воспринимает неприятности, когда другой человек говорит ему о них не по телефону, а глаза в глаза. В Чечне, например, я пользовался этим без зазрения совести. Когда у нас срывалась какая-нибудь операция, я приходил к нашему полковнику и все ему докладывал. После чего он говорил: "Пошел ты..." Ну, в общем, догадываешься, в какое место он меня посылал. И на этом для нас все заканчивалось. Какие уж доводы он приводил высшему начальству, не знаю. Однажды ему даже вкатили выговорешник, но он его пережил.
– - И часто у вас срывались операции?
– - поинтересовался Егоров.
– - Два раза.
– - Где ты был сегодня с двух часов дня до пяти часов вечера?
– - Катался по пригородам. И беседовал с Мазуром. Игорь Борисович, председатель местного отделения "Яблока". Очень интересный человек. Не знаком? Рекомендую. Он ввел меня в курс местной политической жизни и рассказал о своей программе. Хорошая у них, оказывается, программа. Умная и
дальновидная. На будущих выборах я буду голосовать за "Яблоко". И тебе советую.