Убить клоуна
Шрифт:
— Разве не логично было бы ожидать, что самоубийца оставит посмертную записку, Сэм?
— Одни оставляют, другие нет. Но сам Квин никак не мог убить Прентиса, если ты думаешь об этом. Соседи подтвердили, что Квин находился на улице, когда раздался выстрел. Он сам услышал выстрел и крик миссис Прентис. Вошел в дом и попытался, как сумел, успокоить ее. Очень помог ей, по ее словам.
— Добрая душа этот Квин.
— Квин даже позвонил нам из дома Прентиса, — ухмыльнулся Сэм, — сообщил о смерти. С тех пор, насколько мне известно, он никогда не звонил в полицию. — Сэм достал
— А ты уверен, что так и было на самом деле? Или это просто история, которую рассказал Квин?
— Историю рассказал Квин, но мы не можем спросить об этом Прентиса.
Он продолжал говорить еще что-то, но я поднял руку. У меня в голове забрезжил лучик надежды.
— А не произошло ли еще чего-нибудь приблизительно в то же время, Сэм? Друг Прентиса...
— Да. Наверное, его лучший друг. Этого человека звали Шулер. Джордж Шулер. С ним покончили вскоре после... по-моему, на следующий вечер.
Теперь я вспомнил. И смерть Шулера не была самоубийством. Если он только не был очень ловким фокусником. В него выпустили пять пуль, включая один выстрел в спину.
— А он не назначал свидания с Квином, а?
— Насколько нам известно, Шелл, не назначал, — ухмыльнулся Сэм. — Он, скорее всего, и не подозревал, что у него с кем-то назначено свидание.
— И по этому делу никого не задержали?
— Никого. Пока никого. Дело все еще не закрыто.
Я зажег сигарету, затянулся. Потом продолжил:
— Что ж, это история четырехлетней давности. Вернемся к делу Флегга, Сэм. А что случилось с Хейманом, тем ростовщиком, который, как утверждали, продал Миллеру орудие убийства?
— Месяца через два после того, как Миллера перевели в Сан-Квентин, Хейман продал свой магазин и куда-то уехал.
— Куда?
— Понятия не имею.
— Может, он отбыл туда же, куда уехал Флегг. Или... Вайс?
— И куда стремишься ты сам? — ехидно спросил Сэм.
Я вздрогнул. Может, так оно и было. После недолгого молчания я вновь обратился к Сэму:
— Мне хотелось бы поговорить с Миллером.
— В тюрьме?
— Да. Мне хотелось бы составить свое мнение о нем, выслушать из его уст всю историю. — Я посмотрел на часы. — Сейчас чуть больше шести. Если успею на рейс, улетающий из Лос-Анджелеса в ближайшие час-два, то попаду в Сан-Рафаэль к девяти-десяти часам. Если ты нажмешь на кнопки...
— Он не расскажет тебе ничего нового, — возразил Сэм, бросив на меня сердитый взгляд, — можешь все прочитать в протоколах судебного заседания.
— А может, и не все. Но в любом случае мне хочется посмотреть на парня. — Я замолк. — В интересах справедливости, Сэм?
— Займись аэропортом, — все еще косо глядя на меня, сказал Сэм. — Если попадешь на самолет, вылетающий сегодня вечером, я организую все остальное.
«ДС-8» приземлился в международном аэропорту Сан-Франциско в 9.12 того же вечера, после продолжавшегося пятьдесят восемь
Росс Миллер оказался приятным на вид мужчиной, высоким и стройным, с волевым лицом и шапкой черных кудрявых волос. Вокруг его глаз и рта залегли глубокие морщины, очевидно следы многомесячного пребывания в камере смертников.
— Меня зовут Шелл Скотт, мистер Миллер, — начал я, — частный детектив. — Мы обменялись рукопожатиями, и я добавил: — Ваша сестра попросила меня заняться вашим делом.
— Дорис? — удивленно спросил он.
— Верно. Вы не знали?
— Впервые услышал об этом несколько минут назад, — сказал он, присаживаясь на край койки, и покачал головой, — когда мне сказали, что вы хотите повидаться со мной.
— Так вот, Дорис... мисс Миллер пришла впервые в мою контору сегодня, незадолго до полудня. Она рассказала мне все, что знала, а я прочитал протокол судебного заседания, проверил еще кое-что. Но мне хотелось бы услышать вашу историю непосредственно от вас.
Несколько секунд он молча смотрел на меня.
— Вы попытаетесь доказать мою невиновность? Добиться отсрочки?
— Попытаюсь.
Он хотел что-то сказать, но голос его прервался. Через несколько секунд он взял себя в руки и заговорил спокойно:
— Вы считаете, что... вам удастся убедить... — Он не договорил, но молча обвел выразительным жестом окружающие нас стены.
— У нас есть шанс, — ответил я. — Не могу обещать наверняка, но сделаю все, что в моих силах.
Он пристально посмотрел на меня и, с удовлетворением кивнув, произнес:
— Уверен, вы сделаете все, что возможно. — И впервые суровое, почти непреклонное выражение его лица смягчилось, на губах появилась неуверенная улыбка. — Что ж, Скотт, — сказал он, — от всей души желаю вам удачи.
— Договорились, — ответил я, улыбнувшись в ответ. — Так давайте начнем с самого начала, и рассказывайте все по порядку.
Он закончил свою историю, и я не обнаружил в ней ничего нового: все имеющие важное значение факты совпадали с тем, что рассказала мне Дорис и что говорил на суде Миллер.
— Вы не узнали голос человека, который звонил вам в тот вечер, когда убили Флегга? — спросил я.
Миллер покачал головой:
— Звонивший представился Кейси Флеггом, и у меня не было причин сомневаться в этом — тогда, во всяком случае. Он сказал, что сожалеет о нашей размолвке, предлагает забыть о случившемся и так далее и просит меня незамедлительно приехать к нему. Объяснил, что через несколько минут он уезжает, и попросил поспешить. — Миллер перевел дыхание. — Помню, я посмотрел на часы, когда повесил трубку, — было десять минут девятого. Минут через пять я уже был в «Уайтстоуне» и сразу поднялся наверх, в его апартаменты.