Убить королеву
Шрифт:
Максим и сейчас чувствует непонятное унижение, которое он испытал, но продолжает мучительно анализировать свое поведение (может быть, чтобы не повторить подобное в будущем).
– Я еще несколько минут сижу, мнусь, волнуюсь, не могу понять, с чего бы это. Наконец, все же решаюсь. На лестнице чуть не сбиваю с ног девицу, мчащуюся мне навстречу. Спрашиваю, где кабинет Крыловой. Она несмотря на спешку, четко объяснила, что мне надо подняться на второй этаж, на двери табличка. Говорит, что я могу входить без стука в приемную и ждать ее там, она – секретарша Маргариты Николаевны, мигом
– Своей помпезностью дверь с табличкой сразили меня окончательно. Все- таки зачем-то открываю дверь, захожу, уже понимая, что мне здесь ловить нечего. Дверь со страшным грохотом захлопывается за мной, и я оказываюсь в просторной приемной, такой же пафосной, как и дверь. На вычурном кофейном столике с гнутыми ножками дымятся две чашки кофе, источая такой аромат настоящего напитка, от которого мне становится просто дурно. Вся эта обстановка на меня странным образом угнетающе подействовала, поэтому, не помня себя, я пулей вылетел на улицу. Понимая, что помпезная дверь и аромат кофе меня уже опустили ниже плинтуса, решил не встречаться с Марго, чтобы у нее не было возможности окончательно добить мое самолюбие. На улице я почему-то стал оглядываться, боясь, как бы кто не заметил мое полное фиаско, быстро сел в машину и помчался пулей отсюда подальше.
– И вотя сижу дома, ругаю себя последними словами. Еще и еще задаю себе один и тот же вопрос: «Зачем, я- дурак поехал туда, что там забыл? Зачем мне это унижение?». Да, именно это чувство бушует внутри меня. Перед глазами опять и опять всплывает табличка на дверях, я реально и сейчас ощущаю умопомрачительный запах того кофе. Я дал себе слово больше никогда не вспоминать Марго, это – давняя история, ее уже не перепишешь. Позвонил маме, сказал, что приеду к ней на обед. Послушаю свою мудрую маму, как она мне часто повторяет:
– Мама плохого не посоветует – и, что удивительно, мама, как всегда, права.
На дворе осень. Опять моросит мелкий колючий дождь. Еще, только 17 часов, а за окном уже темнеет. Маргарита Николаевна в неудобной позе застыла перед компьютером, смотрит невидящим взглядом в одну точку.
– Нет, этот день никогда не кончится, не могу ни на чем сосредоточиться. Надо ехать домой, все валится из рук. Господи, на что я жалуюсь! Вот Наташа уже не приедет домой. Какой ужас, у нее двое маленьких детей, они ждут маму! Сейчас подпишу исправленный приказ, и сразу отправлюсь домой. Что-то не спешит Андрей Петрович.
В ожидании заместителя Маргарита вспоминала ужасный сегодняшний день, который, естественно, прошел в хлопотах, связанных со смертью Наташи. Сначала всех мутузил следователь Егоров, только после его ухода пришло настоящее осознание того, что случилось. Маргарита Николаевна поняла, что теперь необходимо фирме тоже включиться в работу. Во-первых, взять на себя все финансовые затраты, организовать похороны, подумать, чем еще можно поддержать семью Наташи. Самая сложная роль досталась Дубовскому, Марго попросила Дмитрия Ильича сообщить мужу Наташи трагическую новость. Также распорядилась выделить достойную материальную
Правда, когда второй заместитель Андрей Петрович принес на подпись Маргарите Николаевне приказ о помощи в один миллион, начальница возмущенно перечеркнула сумму, написав сверху пять миллионов, велела переделать бумагу. Сейчас Маргарита ждала Андрея Петровича.
– Интересно, чего так долго копается с приказом Андрей Петрович, неужели сложно исправить всего одну цифру?
Не успела Маргарита подумать, как в дверь постучали.
– Раньше Наташа докладывала, а теперь все стучат – горько подумала Маргарита.
С исправленным приказом пришли уже оба заместителя, они робко пытались переубедить Маргариту Николаевну, напирая на то, что в фирме давно существует традиция в трагических обстоятельствах выделять миллион. В защиту традиций рьяно выступил Дмитрий Ильич:
– Мы раньше выделяли всегда миллион, это очень хорошая поддержка, все были довольны, учитывая, что даже государство выделяет такую же сумму при различных катаклизмах. Мы считаем, что пять миллионов будут чувствительным убытком для фирмы.
На возражения заместителей Маргарита Николаевна безапелляционно парировала:
– А что, разве раньше у вас людей на фирме травили? Но я вас успокою, дорогие мои коллеги: чтобы возместить убытки, мы постараемся хорошо работать.
Когда заместители ушли, Маргарита Николаевна еще на некоторое время погрузилась в печальные размышления. Особенно тяжело было осознавать, что Наташу убили вместо нее. Но теперь дел у Маргариты на фирме не оставалось, и она засобиралась домой. Только она поднялась из-за стола, как в дверь опять робко постучали. Посетитель просунул голову в приоткрытую дверь кабинета.
– Не помешаю? Я – лейтенант Ищенко, помощник следователя Егорова.
Лейтенант зачем-то протянул Маргарите удостоверение, хотя его лицо мелькало сегодня неоднократно. Девушка даже запомнила его, потому что он выделялся своим огромным ростом (просто «дядя Степа – милиционер»). Помощник Егорова производил впечатление неуклюжего увальня, казалось, что он сейчас обязательно что-нибудь заденет или уронит. Маргарита тут же мысленно отреагировала:
– Да, с такой фамилией у лейтенанта не было выбора, кроме как стать сыщиком. Помощник Егорова производит впечатление неловкого, может, из-за роста? Интересно, а «дядя Степа» был ловкий?
Девушка иронизировала, она еще не представляла, какой сюрприз (сам не зная того) заготовил ей лейтенант Ищенко.
– Маргарита Николаевна, утром в офис (когда Миронова – ваша секретарша бегала в кафе) зашли два посетителя, которых пока никто не опознал. Вот фотографии этих граждан с камер наружного наблюдения, посмотрите, пожалуйста, может, они к вам заходили?
На вид неуклюжий сыщик очень ловко достал из папки две фотографии и положил на стол перед Маргаритой Николаевной.
К своему ужасу, на одной из фотографий девушка узнала Максима – свою бывшую страсть. Она некоторое время пребывала просто в ступоре. Чтобы выиграть время, сделала вид, что внимательно изучает снимки, прикидывая, как поступить.