Убить Ланселота
Шрифт:
– Угу! Угу! – пронеслась над головой серая тень. – Далеко гуляем?
– Вы-вы-вы… В Арми-ми-ниус – Зубы Маггары выбивали плясовой ритм, словно ксилофонные палочки.
– Угу. Угу-мница.
– Ст-т-тараемся.
– Только летишь неправильно, – заметила сова. – Тебе левее.
– Сп-пасибо.
– Не за что. Мы, крылатые, должны помогать друг другу.
– Т-т-точ… – Силы покинули Маггару, и она рухнула вниз, сразу утратив звание крылатой.
Звери и птицы – особенно те, кто умеет разговаривать, – с опаской относятся
Но у этой совы день не задался. Сперва ей не удалось поймать мышь, которая спряталась в резном теремке. Потом была неприятная встреча с ведуньей. После беседы о заколдованных бурундуках сова почувствовала себя вышелушенной шишкой. Так что она подхватила Маггару и полетела завтракать.
Но Маггара, видимо, родилась под счастливой звездой. Ведунья не успела уйти далеко. Увидев сову, она жестом подозвала ее поближе:
– А ну стой. Что несешь?
Пернатая хищница шлепнулась на ветку и завертела головой.
– Ничего. Угощение детишкам.
– Запомни, родная: еда в платье – для тебя не еда.
Поняла?
– Угу.
– Давай сюда.
Ведунья, может, и не была родственницей Вилеи Аччелерандо, но принадлежала к той же породе. Грязные волосы цвета пакли, одежда из птичьих перьев, в руке – клюка. Лет ей было от силы тридцать, но страху она нагоняла на все сто. Неудивительно, что сова безропотно отдала добычу.
– Ух ты! – встрепенулась ведунья. – Это же фея. Вот уж не думала, что встречу кого из их племени.
– Угу?…
– Лети, лети. Спасибо тебе.
– Угу.
Ведунья спрятала фею за пазуху и двинулась в обратный путь.
– Не случайно занесло тебя в наши края, кроха, ох, не случайно, – бормотала она себе под нос – Здесь кроется какая-то тайна.
Глава 15
ЦЕНА ПРЕДАТЕЛЬСТВА
Огонь завораживает взгляд. На него можно смотреть часами, любуясь игрой красок. Янтарные тона перетекают в нежно-лиловые и сиреневые. Оранжевые лепестки свиваются по краям призрачной синеватой дымкой. Чернеют, покрываются пеплом поленья в папиросной бересте. Огонь – это чудо.
Чудо чудом, но брату Люцию нынче не до красот. На его долю выпала обязанность откармливать элементаль. Таскать мешки с углем, кувшины с маслом и нефтью, огромные охапки дров.
– Лопату за папу, – приговаривает жрец, закидывая в глотку Инцери уголь. – Лопату за маму. Мешок за властителя первоэлементов. Кувшин масла за господина Эрастофена.
Голый торс брата Полы блестит от пота. Утомительная работа, вредная. Но ему еще не так тяжело, как брату Версусу. Пока носишь дрова, можно приложиться к кувшину с подкисленной водой. Можно вытереть лицо мокрым полотенцем, остановиться, прислушиваясь к стенаниям натруженных мышц. В крайнем случае, можно
А Версусу отворачиваться нельзя. Его работа слишком важна, чтобы прерывать ее хоть на миг.
– Займи себя чем-нибудь, – бубнит он. – Найди дело по вкусу. Можешь заняться спортом или разведением цветов. Дамаэнур – мерзавец. Когтя твоего не стоит. Одна моя знакомая, когда ее бросил возлюбленный, стала разводить коз. Достигла невиданных высот, да. Теперь она владеет всем козьим бизнесом Октанайта. Весьма респектабельная дама.
Идут года, эпохи сменяют одна другую, а фразы те не меняются. Люди, не знающие, что такое любовь, из века в век долдонят:
«Забудь его, он недостоин тебя».
«Смотри на жизнь проще».
«Улыбнись и сделай вид, что ничего не случилось».
Это тоже своего рода магия… Дремотные фразы нагоняют в пучину, в самые бездны отчаяния. Равнодушие, с которым их произносят, убивает вернее ножа.
– Не сдавайся, дорогуша. Найди в себе силы преодолеть это. Это – лишь этап твоей жизни. Из данной ситуации ты выйдешь обновленная.
Летит уголь. Лопату за фарисеев. Кувшин масла за лицемеров и ханжей. Растет зверь великий. Сон совести рождает чудищ.
– Мне того, кисленького. Спасибо, Харметтир.
Слов «сухое вино» Оки избегал. Как вино может быть сухим? Ведь льется же? Льется. И жажду утоляет. Наверняка тут как-то замешаны анатолайцы.
– Запиши, Харметтир: а еще они вино водой разбавляют. Каждый трактирщик носит в кармане аметист…
– Не части. Записываю. Ам-ме-тист. Зачем?
– Чтобы вино цветом было в точности как камень. Чтобы случайно воды мало не плеснуть. А самые богатые трактирщики пользуются бриллиантами.
– Вот мерзавцы, – вновь заскрипело перо.
– И не говори.
Финдир поставил танов заведовать антианатолайской пропагандой. Занятие оказалось простым и приятным: знай, сиди себе на кухне, винишко дуй да собирай слухи о потенциальном противнике.
Список преступлений анатолайцев рос не по дням, а по часам. Таны обсудили реформу школьной программы, набросали список тем для экзаменационных сочинений.
Выглядел он так.
1. Анатолайская мода. Тоги и туники как признак вопиющего бескультурья. Допустите ли вы, чтобы оголтелые анатолайские гоплиты сдирали штаны с подрастающего поколения?
2. Анатолайское искусство: пропаганда насилия и разврата. (Как пример – разбор трагедии Эсхила «Царь Эдип». Формирование эдипова комплекса, искажение моральных ценностей, воспевание инцеста.)
3. Обнищание духовной жизни Анатолая. Репрессии по отношению к выдающимся умам современности. Знаменитейший философ Террокса Диоген закатан в бочку.
4. Упадок нравственности. Волна жестокости и сексуальных извращений. (Как пример: статуя Венеры Милосской. Обнаженная женщина с отрезанными руками.)