Убить Первого. Том 3

Фаатович Иван

Получив по мозгам, Лаут покачнулся и едва не рухнул наземь, но всё же каким-то чудом остался на ногах и ускользнул из лап разъярённого монстра в самый последний момент. Юноша обогнул скалу и побежал в гору, время от времени посылая во врага молнии, вспышки света и волны пламени. В ответ он получал жуткие удары по сознанию, страшные иллюзии и смертельно опасные атаки когтей и клыков, каждый раз, когда задерживался в ловушке дольше, чем на пару мгновений. Враг был невероятно силён. Слово жизни на запястье пульсировало, пожирая атру с устрашающей скоростью. Ядро в сосуде дрожало, а от жидкости, которую Лаут с таким трудом создавал, осталась

уже половина. Парень лихорадочно пытался придумать хоть что-нибудь, что помогло бы ему в битве с таким врагом, и подстёгиваемый страхом разум всё же выдал стоящую мысль.

Не сбавляя скорости, Эдван кровью написал на своей ладони слово света и поднял руку вверх, создавая ослепительно мощную вспышку над головой. Заминка вышла короткой, но её хватило. Смахнув кровь с губы, Лаут написал у себя на лбу два знака, скрепил их связующим символом и обвёл в круг. Получилось что-то вроде кровавого третьего глаза с иероглифами на весь лоб. В тот же миг атра наполнила эти знаки и юноша тут же почувствовал эффект. Сознание прояснилось, головная боль исчезла, чувства притупились, словно он находился в медитативном трансе.

Идея была проста, как день: он всего лишь написал себе на лбу магический знак очищения, который соединил со словом разума. И теперь с замиранием сердца ждал атаки врага, какой-нибудь гадкой иллюзии, очередной попытки запутать и поймать. Перед глазами мелькнула странная тёмная пелена и образ человека-рыси, но в этот раз они были похожи на полупрозрачный мираж и тут же растворились безвредной дымкой. Правда, полностью избежать удара ментального молота «Чистота Разума» не помогла, лишь немного ослабить. Теперь эта атака вызывала лишь резкий приступ головной боли, но даже так с губ Эдвана не сходила улыбка. Сработало!

Выхватив из-за пояса костяной клинок, парень резко развернулся и бросился навстречу врагу, но неожиданной атаки не вышло. Зверь тут же обрушил на него мощнейший ментальный удар и создал несколько двойников, что набросились на парня со всех сторон. Извернувшись ужом, Эдван ускользнул от когтистых лап, мгновенно выцепил среди миражей настоящего, саданул его молнией и, сблизившись, вонзил клинок прямо под рёбра, в незащищённую грудь.

Мао зарычал, чувствуя, как шерсть обгорает под ударом синих разрядов и незамедлительно ударил когтями наотмашь, отбросив противника на тридцать шагов, распоров ему вторую шкуру. Рана на животе начала стремительно затягиваться, в жёлтых глазах появились красные прожилки — сосуды полопались от напряжения. Шерсть стояла дыбом, особенно сильно взъёршившись на коротком хвосте, с головой выдавая эмоциональное состояние своего владельца. Тот был в бешенстве.

Шумно выдохнув, он бросился в бой, стремясь разорвать, уничтожить этого проклятого человека, который каким-то чудом до сих пор умудрялся сопротивляться. Сила Жизни бурлила внутри него, восстанавливая любые повреждения, а сила разума позволяла игнорировать боль от ударов молнии, которыми постоянно огрызался этот проклятый человеческий недоросль. Однако, несмотря на все старания Мао, он никак не мог побороть своего врага. Какие бы он не создавал миражи, как сильно бы не бил силой разума, тот словно не ощущал его атак. Более того, он отвечал на них! Изворотливый, словно куница и быстрый, как сам Мао, человек избегал самых опасных ударов и легко бил в ответ, вонзая свой костяной шип глубоко в тело рыси. Получив девятую по счёту рану, зверь осознал, что сила разума больше

не действует и, резко разорвал дистанцию.

Противники замерли в сорока шагах друг от друга, тяжело дыша. Мао отёр лапой разбитый нос, слизав с когтей несколько капель крови, и медленно начал обходить врага по-кругу, не спуская с него глаз. Человек отвечал ему таким же пристальным, полным ненависти взглядом. Мао, сам того не замечая, утробно рычал от бешенства. Его злила сама мысль о том, что какой-то человеческий недоросль оказался силён настолько, что заставил его запыхаться. При том, что был минимум на ядро слабее! Никогда раньше Мао не видел такого позора, впрочем, ещё никогда он не сталкивался с противником, на которого бы совсем не действовала сила разума. Даже та человеческая самка, с которой он бился у чёрной башни, могла лишь немного видеть сквозь его миражи и сопротивляться ударам потому, что имела на целое ядро больше. Мао зарычал от ярости и опустился на четвереньки, прижав уши к голове. Раз этот человек может защититься от разума, он сокрушит его силой жизни.

Тело зверя охватило зелёное свечение, мышцы задёргались под шкурой, изменяясь. Передние лапы стали шире, задние крепче, шерсть отросла на ладонь и заблестела, словно вместо волос у него выросли стальные иголки. Эдван сурово нахмурился, крепко сжимая в руке костяной клинок. По его телу забегали громовые разряды, волосы встали дыбом, а мир вокруг как будто бы немного замедлился. Парень скрипел зубами от жуткой боли — бурлящая в нём сила контракта дарила неописуемые ощущения обожжённых кипятком мышц. Он не хотел обращаться к этой технике, которой ещё не овладел в полной мере, но другого выхода, увы, не было.

— Я убью тебя, тварь! — сквозь зубы прошипел Эдван, сжимая рукоять клинка. Враг отвечал ему злобным рычанием и таким же ненавидящим взглядом.

— М-а-о-о-о-о! — пронзительный вопль вырвался из горла монстра, а затем он… исчез.

Две молнии — чёрная и голубая, столкнулись в воздухе с чудовищным грохотом. Взрывная волна небесным громом прокатилась по округе, отражаясь от склона горы и бескрайнего леса. Человек и зверь схлестнулись в смертельной битве и снежные хлопья вертелись вокруг них подобно бурану. Неистовая животная сила и скорость столкнулась с боевым мастерством и силой Бури.

Костяной клинок мелькал в воздухе с быстротой молнии, высекая искры о жуткие когти и вонзаясь в стальную шкуру. Мао не отставал от врага, награждая его рваными ранами на теле и жуткими синяки от ударов могучих лап. Двумя смазанными тенями они носились вокруг одинокой скалы, сталкиваясь друг с другом десятки раз и обмениваясь страшными ударами. Грохот ударных волн эхом разносился по округе, словно здесь началась гроза, а на небе постепенно собрались первые тучи, отвечая на зов контракта Бури. Поднялся ветер, завыла метель, а человек и зверь всё ещё бились друг с другом, изо всех сил стараясь уничтожить друг друга.

Спустя двадцать минут напряжённой битвы, враги вновь замерли друг напротив друга, тяжело дыша. Силы оказались равны и ни один из них не мог взять верх. Боевые одежды Эдвана оказались разорваны в клочья, кровь стекала по его телу и лишь пылающее зелёным светом слово жизни на запястье вкупе с покровом молнии не давало ему умереть от полученных ран. Чёрный Мао тоже был весь в крови, с разбитой мордой, оторванным ухом и стремительно затягивающимися ранами в теле. Сила Жизни позволяла ему пережить и не такие раны.