Убить президента
Шрифт:
– Видишь ли, Брайан, – Броуни посмотрел на коллегу с задумчивым видом, – наш нынешний президент, храни его Бог, не совсем определился. Кое-кто в нашей конторе пытается понять его мысли и разобраться в его желаниях, высказанных и не высказанных. Все зависит, насколько я смогу понять позицию своего непосредственного начальника. Ты там что-то говорил о пенсии? Меня с некоторых пор это тоже беспокоит.
Майкл Броуни прекрасно понимал двоякость своего положения. Его задание так и останется «его» заданием. Пока его начальство играет в лояльность к нынешней администрации, пока коллега, почти старый друг Брайан Эванс будет пытаться понять рамки своих обязанностей в создавшейся ситуации, он – полковник Броуни – должен делать свою работу. Собственно, особой помощи от резидента
Война между двумя огромными передовыми государствами в наше время вещь в высшей степени гипотетическая, но этой рутиной по-прежнему занимаются все резиденты. И Эванс со своей агентурой нацелен именно на эту рутину. Международный терроризм его касается боком. Это работа таких, как Броуни.
Лана Стаскевич с Викой Прозоровой когда-то учились в одном классе, но близки они не были. Честно говоря, с Прозоровой вообще никто не дружил, потому что девочка была некрасивой, замкнутой. Все девчонки тянулись к Ланке, потому что вокруг нее всегда все кипело и бурлило, она была заводилой и центром всех событий. А Прозорова… Так, твердая «хорошистка», молчунья. Молча входила в класс, молча садилась, молча уходила после уроков домой.
Это только потом все с удивлением узнали, что Прозорова одной из первых вышла замуж, да не просто, а за молодого перспективного чиновника. И как-то вдруг выяснилось, что тихая, внешне чуть ли не страшненькая Вика была человеком добрым, чутким. Что молодой человек каким-то образом разглядел в ней что-то такое, чего не было в других. И говорили теперь, что жили они душа в душу, не могли друг на друга надышаться и родили уже двоих детей.
А еще, что было очень важно для журналистки, Прозорова стала архитектором. И уж совсем естественно, что работала она не в абы какой конторе, а в организации, выполняющей правительственные строительные заказы. В частности, Прозорова курировала строительство и реконструкцию в «Дроздах», на одной из загородных резиденций президента. А еще она устроила туда свою подружку горничной. От возможности встретиться с Прозоровой Лана отказаться просто не могла.
– Викуся! – радостно завопила Лана, влетая в кабинет Прозоровой, куда та ее пригласила после звонка. – Как давно мы не виделись! А ты, я смотрю, прямо расцвела.
Вот это она брякнула зря. И сама Лана помнила, и Вика, наверное, не забыла, что в старших классах Прозорову частенько «доставали» именно из-за ее внешности. Однако Вика не подала вида, что ее эти слова задели.
Минут пятнадцать Лана мужественно терпела и не переходила к истинной цели своего визита. Она расспрашивала о семье Вики, об одноклассницах и одноклассниках, много и бурно рассказывала о себе. Потом она все же придумала, как перейти к делу, потому что услышала интереснейшую для себя вещь. Вика Прозорова имела непосредственное отношение к строительству в «Дроздах» личного суперсовременного крытого катка для Лукашенко. Это был повод, который подвернулся очень кстати и «неожиданно».
– Обалдеть! – взвилась Лана. – Прямо настоящий каток? Слушай, Викусь, устрой мне экскурсию туда, а?
– Зачем? – удивленно подняла брови Вика. – Туда журналистов не пускают. Если хочешь написать об этом, то давай я через мужа сведу тебя с пресс-службой. Поговоришь, может, убедишь.
– Вик, ты не понимаешь! – понизила голос Лана. – Тут дело в другом. Ты слышала, что президент России к нам приезжает скоро с визитом. И мне нужно ход этого визита освещать,
– А сейчас-то тебе в «Дрозды» зачем? – не поняла одноклассница.
– Ну, пойми. – Лана даже стала ерзать на стуле от нетерпения. – Если я побываю во всех таких вот местах, то смогу краем уха услышать, по кое-каким признакам понять, что там готовится к приезду президентов. Может, разговорить кого удастся. Они же там вопросы всякие обсуждать будут. Вот у тебя подруга в «Дроздах» горничной работает…
– Это ты откуда узнала? – опешила Вика.
– А-а… – Лана неопределенно махнула рукой, – так… сказал кто-то, не помню. Не важно. Вот с ней мне поговорить бы! А может, она на телефон запишет что-нибудь из беседы. Если у нее там нет диктофона, я ей дам хороший телефон…
– Лана, ты с ума сошла? Какие записи? Ты что, думаешь, что горничные будут присутствовать на встрече президентов, сопровождать их приезд туда?
– Нет, конечно, но может же. Случайно.
– Чокнутая! – убежденно заявила Вика.
– Ага! – радостно подтвердила Лана. – Работа у меня такая, понимаешь. Надо… Викуся, – заныла Лана голосом капризного ребенка, – ну помоги, ну пожалуйста!
Представитель «БелЛайнТур» в Дубае Оксана Воскович сбилась с ног. Скандал разразился настолько неожиданно, что застал врасплох три группы из Беларуси. Сначала о санкциях объявила гостиница «Аль Шам» на третьей линии. Оплата за размещение тура от «БелЛайнТур» не поступила, и администрация гостиницы отказалась выпускать туристов. Оксана полетела звонить в Минск, но там ничего не поняли. Оплата прошла вовремя, был даже проплачен аванс за две экскурсии, по поводу которых вообще-то договаривались с местным агентством об отсрочке. Оксана заявилась в администрацию «Аль Шам» с копией платежных документов, но с ней почему-то не захотели разговаривать. Это было ново, потому что отношения вот уже четыре года были прекрасными.
А потом удар нанесла трехзвездочная «Амбассадор» на той же третьей линии. И та же причина – непоступление оплаты. Оксана снова бросилась звонить в Минск, и в Минске начался переполох, потому что скандал стал разражаться уже в столице Беларуси, где родственники уехавших в Дубай туристов заявились с петициями. Группа должна была уже возвращаться. Многие опаздывали с выходом из отпуска, у кого-то имелись семейные проблемы. Срочно чартером в Дубай вылетел директор «БелЛайнТур».
Небольшая группа туристов из Беларуси стояла у стойки администратора гостиницы и кричала громче всех. Собственно, кричали две плотного телосложения женщины, а скуластый мужчина за их спиной поддакивал и подзуживал… Еще один мужчина, со смуглым азиатским лицом, вообще в скандале не участвовал, а глазел по сторонам и на других туристов в холле. Несколько европейцев с выражением ужаса на лице наблюдали за происходящим.
Наконец у стойки администрации было достигнуто хоть какое-то соглашение. Белорусы оставили свои вещи в номере, загранпаспорта в сейфе администратора и вышли на улицу. Женщины, все еще продолжая галдеть, оглянулись по сторонам, но мужчин, которые с ними только что были у стойки, рядом уже не было. Никто не заметил, как они, опередив всех, выскочили на улицу и тут же сели в поджидавшее их такси.
– Ну, как, Микола? – повернулся с переднего сиденья мужчина в легкой рубашке нараспашку, который говорил с заметным украинским акцентом. – Прокатило?
– Порядок, – усмехнулся скуластый белорус. – Они толком и не поглядели, что мы им сунули вместе с паспортами наших землячек.
– Тогда так, – кивнул украинец. – Давайте ваши паспорта. Часика через два наши хлопцы съедут, и встретимся в аэропорту. Но только не шебуршитесь, подходите прямо к окончанию регистрации, а барахло мы сдадим в багаж. Точно ничего нужного не оставили, а то можно подсуетиться и попасть в ваши номера.
– Хрен с ними, с тряпками! – уверенно заявил смуглый приятель скуластого. – Там бизнес дома стоит, а мы из-за пары тряпок будем тут сидеть. Решили же! Дергаем отсюда!