Убить Создателя
Шрифт:
После этого его тело стал покрывать серый камень. Громкий треск камней, будто целая тонна осколков ссыпалась в ущелье по склону скалы, раздался в комнате. Рудольф Николаевич скривился от боли, и вскоре вместо его лица была каменная маска. Сейчас старик был похож на голема. Его рост немного увеличился, тёмные провалы глаз уставились на нас из-под нахмуренных бровей. Он несколько раз повернулся вокруг себя, поднял вверх, то одну, то другую руку, а затем уставился на нас.
– Круто! – воскликнул Владимир. – Хочу такую же способность!
– … – что-то проскрипел академик и провёл каменной рукой по своей каменной морде.
–
– Похоже, всё немного серьёзней, чем нам кажется, и Рудольф Николаевич не может вернуться в нормальную форму, – выразил я своё предположение, заставив голема буквально посветлеть.
– … – академик махнул рукой, после чего несколько раз ударил себя по второй руке.
– Могу поспорить, что учитель хочет, чтобы мы его ударили, – выразил своё предположение Владимир, на что голем лишь кивнул.
– Только делать это лучше всего на улице, чтобы не повредить дом, – посмотрела на нас Зинаида. – Судя по всему, каменным он стал не целиком, а его покрывает оболочка, в противном случае его масса бы увеличилась на слишком большое значение, и наш учёный друг сразу бы проломил пол.
В непроницаемом каменном лице академика мне почудилось небывалое удивление. Тем временем голем извернулся и, преодолев комнату, протиснулся во входную дверь, вновь вызвав вой сирены. Старик среагировал мгновенно и разломал артефакт одним ударом, после чего виновато посмотрел в мою сторону. Я пожал плечами, совершенно не обижаясь, однако заметил кое-что странное: теперь у него было пятьдесят осколков. Хм… похоже мы нашли ещё один способ передачи осколков без убийств. Я задумался над тем, что осколки можно не только поглощать напрямую из артефактов, но и присваивать их при разрушении предмета. Надеюсь, что какой-нибудь правитель ядерной державы не додумается прокачать ядерную ракету большим количеством осколков, иначе есть большая вероятность, что на уничтожение всей планеты хватит одного взрыва.
***
После того, как академик наконец-то выбрался из дома, лишь чудом протиснувшись через неожиданно ставший каким-то маленьким дверной проём, мы принялись проверять его каменную броню на прочность.
– Пожалуй, кулаками бить не стоит, – усмехнулся Владимир, заставив старика издать какой-то странный звук, напоминавший падение небольших камней по склону горы. Похоже, так он смеялся. – Поэтому вот эта вещь, – ученик обзавёлся весомой кувалдой, которую поудобнее перехватил двумя руками, – подойдёт для проверки гораздо больше.
Не ожидая ни мгновения, он бросился на голема и, крутанувшись вокруг себя, нанёс сокрушительный удар по спине, чуть не опрокинув старика на землю. Каменная броня в месте соприкосновения потрескалась, но всё же выдержала удар. Академик вновь встал в полный рост и очень нехорошим взглядом посмотрел на своего ученика, а может мне это просто показалось, ведь по тёмным провалам глазниц это было различить проблематично. Но мне со своей Развитой наблюдательностью это, похоже, удалось.
– Что ж, не такой уж вы и дряхлый, учитель, – усмехнулся Владимир, положив кувалду около двери. – Так что в следующий раз не прибедняйтесь, что всё болит.
– … – вновь издал какие-то звуки голем и обрушил каменную лапу прямо рядом с ногой
– Что я такого сказал? – опешил ученик Рудольфа Николаевича.
– … – голем изобразил что-то странное, но я его прекрасно понял.
– Он сказал, что там комар пролетал, и поэтому твой учитель о тебе позаботился, чтобы злобный кровопийца не посмел испить крови столь великого мастера меча, – перевёл я фразу каменного стража, сам не зная как. Точнее всё я прекрасно понимал, что это работает моя способность, но вот как именно я так быстро осознал смысл кривляний Рудольфа Николаевича для меня оставалось загадкой.
– Хм… – нахмурился Владимир. – Ты это сам придумал или помог кто?
– Конечно, нет, мне помогли, – с улыбкой ответил я и взглядом указал на голема, заставив Владимира закатить глаза и скорчить гримасу. Рудольф Николаевич что-то сделал со своей рукой, и она треснула на несколько частей, образуя угловатые пальцы. Большой палец он сразу же поднял вверх в знаменитом жесте одного старого киборга.
– Ладно, дайте теперь мне попробовать, – сказала Зинаида и отодвинула в сторону ученика.
– Метлой его ударите? – усмехнулся Владимир.
– У меня есть нечто получше метлы и твоего молоточка, – на лице помолодевшей пенсионерки появилась кровожадная ухмылка, заставившая Рудольфа Николаевича отступить на шаг назад.
– Что же? – вопросительно посмотрел на девушку будущий мастер меча.
– Автомат, – ответила Зинаида, и в ё руках сразу же появился указанный предмет.
С оглушительным грохотом пули вырывались из ствола одна за другой. Прошло всего пара мгновений, а рожок автомата оказался пустым. Каменная броня изрядно потрескалась, и вид у голема оказался неважным, но она всё же выдержала и эту атаку.
– Да Вы сдурели! – схватился за голову Владимир.
– Как бить учителя кувалдой, так всё нормально, – фыркнула помолодевшая пенсионерка.
– Рудольф Николаевич, Вы в порядке? – спросила Галатея у академика, прервав разговор Владимира и Зинаиды.
– … – покачал головой голем и провёл острым пальцем по горлу, указав почему-то на Владимира.
– Перевести сможешь? – поинтересовался фехтовальщик.
– Рудольф Николаевич очень расстроен столь небрежным отношением некоторых членов группы к собственной жизни, а также тем, что парочка излишне резвых учеников, – видимо, Зинаиду он тоже причислил к ним, – даже не подумала, что может убить человека. Он сказал ещё достаточно много и не все фразы были цензурными, но если говорить коротко и увеличить вашу фору, то можно сократить всё всего лишь до одного слова: Бегите!
К моему невероятному удивлению, ни Зинаида, ни Владимир не стали что-либо спрашивать и резво побежали в сторону поля. Рудольф Николаевич подождал некоторое время и кинулся за ними, громыхая каменной бронёй на всю округу.
– Что это было? – улыбаясь, спросила Галатея.
– Просто люди сбрасывают напряжение, – улыбкой ответил я своей любимой и крепко её обнял.
***
Успокоилась эта троица далеко не сразу, но так мы хотя бы выяснили ещё одну особенность каменной защиты Академика. Она держалась примерно час, после чего осыпалась каменной крошкой, быстро превращающейся в серый песок. Его оболочка была достаточно прочной, что не могло не радовать, так что теперь Рудольфа Николаевича можно было признать танком.