Убить волка
Шрифт:
Рука Чан Гэна мелко задрожала, и он выронил шелковый лоскут. Чан Гэн, сраженный этими словами, потянулся было поднять его, но Гу Юнь ловко перехватил юношу за запястье.
— Ты был совсем малышом, но все прекрасно помнишь?
Рука Чан Гэна была холодной, как у покойника.
— Честно говоря, барышня Чэнь уже рассказала мне о... — вздохнул Гу Юнь.
— Ни слова больше, — перебил его Чан Гэн.
Гу Юнь послушно замолк и лишь внимательно на него смотрел.
Чан Гэн замер, а затем вдруг
— Строительство поместья Янь-вана завершилось несколько лет назад, но дом простаивает. Нехорошо это. Я... с рассветом вернусь в Военный совет, а когда горячая пора спадет, то перееду в...
Гу Юнь побледнел.
Бессвязная речь Чан Гэна оборвалась на середине фразы. Вдруг в памяти всплыло то, с какой нежностью обращался с ним Гу Юнь перед новым годом, когда Чан Гэн прибыл на северо-западную границу, чтобы передать подарки для армии. Так дело было лишь в том, что Гу Юнь узнал правду о Кости Нечистоты? И на самом деле не питал к нему ничего, кроме жалости?
Некоторые вещи трудно объяснить. Чан Гэн спокойно обнажил перед Ли Фэном свои старые шрамы, но ужасно боялся, что их увидит Гу Юнь. Рано или поздно правда выплывет на поверхность, как бы тщательно ты ее ни скрывал. Чан Гэн крепче сжал зубы — после приступа во рту остался солоноватый вкус крови.
С тех пор как Гу Юнь сообщил ему в письме о том, что скоро вернется для доклада в столицу, Чан Гэн буквально считал часы до его возвращения. Но стоило желанию сбыться, как больше всего на свете Чан Гэну хотелось никогда не показываться ему на глаза.
Разум его бился в агонии, страстно хотелось сбежать. Он отвернулся и быстрым шагом пошел прочь.
— Погоди, куда это ты собрался? — спросил Гу Юнь.
Все еще пребывавший в смятении Чан Гэн не удостоил его ответом.
Тогда Гу Юнь резко закричал:
— Ли Минь!
Гу Юнь обычно не ругался и не злился на него — ни когда Чан Гэн был совсем ребенком, ни когда он вырос. В армии маршалу не приходилось повторять дважды. Поскольку авторитет его среди подчиненных был крайне высок, стоило Гу Юню чуть повысить голос, и это сразу превращалось в неоспоримый приказ. Чан Гэн насторожился и остановился.
Мрачный Гу Юнь все еще сидел у кровати.
— Вернись ко мне.
— Я... — растерялся Чан Гэн.
— Если ты сейчас выйдешь за порог, — холодно произнес Гу Юнь, — то я переломаю тебе ноги. Тут даже Император тебя на спасет. Возвращайся, не заставляй меня повторять трижды!
Чан Гэн растерялся.
Впервые кто-то дерзнул угрожать переломать ноги возглавлявшему Военный совет Янь-вану. Сбитый с толку поведением Гу Юня Чан Гэн не посмел переступить порог. Ему потребовалось собрать всю свою смелость, чтобы посмотреть на Гу Юня.
... В глазах все еще стояли слезы. Наконец Чан Гэн полностью очнулся ото сна, но у него не осталось сил плакать.
Гу Юнь не мог больше на это смотреть, поэтому поднялся и обнял Чан Гэна со спины, а затем решительно толкнул его на кровать, чтобы закутать в холодное покрывало.
— Почему ты столько лет молчал об этом?
Чан Гэн глубоко вдохнул и прошептал:
— Я боялся, что...
Боялся?
Потрясенный этим признанием Гу Юнь поднял его лицо за подбородок и спросил:
— Кого боялся? Меня?
Чан Гэн посмотрел ему прямо в глаза. Гу Юнь сразу понял, что выражал этот взгляд: любовь, печаль и страх.
Гу Юню хотелось спросить: «Так чего ты боялся? Что я тебя возненавижу? Начну относиться к тебе с недоверием?», но он прикусил язык. В растерянности он предпочел словам действия — притянул к себе за ворот и страстно поцеловал. Дыхание Чан Гэна участилось.
Удерживая Чан Гэна за затылок, Гу Юнь приподнял бровь и спросил:
— Все еще страшно?
Чан Гэн промолчал.
Глядя на него сверху вниз, Гу Юнь почувствовал, как внутри разгорается желание. Он облизал губы, решив, если уж переходить черту дозволенного, то на этот раз стоит идти до конца. Его рука потянулась к помятой одежде Чан Гэна.
Раздался неожиданный стук в дверь. Весь романтических настрой тут же пропал. Их побеспокоил обиженный судьбой слуга по фамилии Хо. Бедняга совершенно ни о чем не подозревал и лишь зашел, чтобы спросить:
— Ваше Высочество, скоро аудиенция во дворце. Не желаете ли сменить одежду?
Что ж, утро нового дня наконец наступило.
Хо Дань стучался, но никто ему не отвечал. Поэтому он решил, что Чан Гэн утомился и его не услышал. Он как раз собирался еще раз постучать, как дверь неожиданно распахнулась изнутри. Заметив, кто вышел из спальни, командующий Хо задрожал от страха:
— Ань... Аньдинхоу!
Что за странная семейка, и Гу Юнь — самый большой чудак из них всех! Когда маршал успел вернуться? Как ему удалось незамеченным пробраться в поместье?
Неужели он через стену перепрыгнул?!
Чан Гэн выглядел немного смущенным. Стараясь привести себя в порядок, он ответил:
— Да я...
— Пойди и доложи Императору, что Его Высочеству нездоровится, — нагло перебил его Гу Юнь. — Сегодня он никуда не пойдет.
— Так может... позвать лекаря? — растерянно предложил Хо Дань.
— Лекаря? Все лекари — никчемные дармоеды, — сердито выдал Гу Юнь, после чего вернулся в спальню и напоследок приказал слуге: — Если у тебя на этом все, то не докучай нам сегодня больше. Поскорее беги во дворец.