Убить Змея
Шрифт:
— Обувь снимать? — спросил Глеб.
Но шутка его успеха не имела. Парни более крутые буквально из рук в руки передали его четверке парней, крутых во всех отношениях. Один из этой четверки профессионально обыскал Глеба и кивком пригласил следовать за ним. Трое остальных, что называется, прикрывали тылы, а златозубый семенил сбоку.
Они вошли в огромную комнату с паркетным полом и зеркалами по периметру стен. Комната эта походила скорей на танцкласс, чем на жилое помещение. В углу стоял низенький столик, уставленный снедью и напитками. В кресле возле
— Так ты и есть Француз? — явно разочарованно произнес Папаня.
— Ну, — подтвердил за Глеба златозубый.
Глеб шагнул к хозяину дачи. И вместе с ним синхронно шагнула четверка парней, крутых во всех отношениях.
— А ты, значит, Митька Грач? — уверенно предположил Глеб.
Тут между Папаней, златозубым и четырьмя парнями начались странные переглядки.
— При чем здесь Грач, не ко сну будет помянут? — удивился мужчинка в кресле, подергивая ногой. — Я с ним на одном гектаре срать не сяду.
— Тогда кто ж ты такой? — удивился в свою очередь Глеб.
— Я Дока, — представился мужчинка с таким видом, словно устал раздавать автографы.
— Верю, что ты дока, — буркнул Глеб. — Но звать-то тебя как?
Босс хохотнул. Челядь почтительно подхихикнула.
— Дока — моя фамилия, а звать Игнатом. Неужто не слыхал?
Глеб чертыхнулся с досады.
— И на фиг я сюда перся?! Знал бы, что ты не Грач… — Он подошел к столику, взял с блюда индюшачью ногу и с аппетитом вонзил в нее зубы.
Охранники двинулись было к нему, но Дока остановил их жестом.
— А что за дела у тебя с Грачом? — полюбопытствовал ой небрежно. — Или секрет?
— Никаких секретов, — мотнул головой Глеб, прожевывая индейку. — Вчера его «быки» подловили меня возле дома. Троих я отправил в больницу, а четвертого послал передать Грачу привет.
Парни, крутые во всех отношениях, недоверчиво переглянулись.
— Не заливаешь? — усмехнулся один из четверки.
— Без понтов, — убежденно возразил ему златозубый. Их босс вскочил вдруг с кресла и хлопнул себя по тощим ляжкам.
— Ну, Француз!.. Вот уважил! Если разведка подтвердит, я тебе… проси, что хочешь!
— Вот поэтому сегодня, — объяснил Глеб, расправляясь с индейкой, — когда твои отморозки наставили на меня стволы, я решил, что Грач получил мой привет, и согласился с ним перебазарить. Чисто из любопытства. И вдруг слышу: я не Грач, я Дока, фамилия у меня такая. Вот ведь недоразумение… Короче, вези меня обратно, Игнат.
Один из парней, преданно заглядывая в глаза боссу, задорно предложил:
— Может, его отмудохать?
— Подгузник смени, — посоветовал ему златозубый. Глеб вытер салфеткой пальцы.
— Спасибо за угощение, мне пора.
— Хочешь перебазарить с Грачом? — осклабился в кресле Дока. — Могу тебе устроить.
— Не трудись, — ответил Глеб, — завтра я с ним увижусь. Тебе-то я зачем
— Тоже из любопытства. — Папаня дотянулся вилкой до соленого грибочка, положил в рот и пожевал. — Сперва ты вон, — он ткнул вилкой в сторону златозубого, — брата Васиного в школе обидел…
— Медведев твой брат? — обернулся на златозубого Глеб.
— Ну, — хмуро подтвердил тот.
— Потом молодняк отлупил, — прищурясь, продолжил Дока, — а потом и Ваську самого с его придурками. Вот Васька-то и прибежал ко мне жаловаться. Мне, конечно, стало интересно: что там за Француз такой?
— И ты вручил этим ябедам стволы? В качестве, так сказать, пригласительного билета?
— Надо больно. У них этого добра и без меня… Спать с оружием ложатся. Видать, прихватили с собой для храбрости…
— Ну хватит, — перебил Глеб. — Некогда мне твою бредятину слушать.
Плутоватые глаза Доки оледенели, губы сжались в линию. Уловив реакцию хозяина, охрана двинулась на Глеба.
— Язык можно и выдернуть! — пообещал один из парней.
— Игнат, если они сделают еще один шаг, — пообещал в ответ Глеб, — я отправлю их загорать, а тебя положу сверху.
— Без понтов, — поддакнул златозубый Вася, прежде именуемый Сильвестром, благоразумно пятясь к стене.
Однако ни босс, ни охранники его благоразумия, увы, не оценили. И то, что произошло дальше, трудно было даже вообразить. Парни, крутые во всех отношениях, приняв наработанные боевые стойки, атаковали Глеба с четырех сторон. Глеб прыгнул с места и, сделав невероятное сальто, как в цирке, встал на плечи одному из нападавших. И щиколотками ног легонько ударил его по ушам. Трое остальных в полном смятении метнулись скопом на выручку. Глеб мягко перепрыгнул на плечи к ближайшему и, ударив его щиколотками по ушам, проделал тот же трюк с третьим и с четвертым. Затем вновь сделал сальто и встал на ноги прямо перед креслом босса. Все это шоу длилось не более двадцати секунд.
Сжимая ладонями уши, охранники верещали — кто на коленях, кто на четвереньках. Вжавшийся в стену Вася хрипло выдохнул:
— Во б…!
Игнат Дока был, мало сказать, ошеломлен — он был потрясен до глубины своей забубённой души. И на губах его застыла такая улыбочка… будто он увидел шагающую к нему статую Командора.
Глеб расстегнул «молнию» на куртке.
— Натоплено тут… Хоть бы форточки открыли.
Дока схватил бутылку «спрайта» и судорожно глотнул из горлышка.
— Все это херня, — пробормотал он. — За тобой лишь первый раунд.
— Хочешь начать второй? — Глеб налил себе яблочного сока и выпил. — В таком случае зови подмогу, Игнат. Человек двадцать, тридцать… Сколько твоих придурков здесь поместится? Потом еще спецназ можешь вызвать.
Дока недоверчиво осклабился.
— Со всеми сладишь?
— А ты попробуй, Игнат. Проведи эксперимент.
— А как насчет пули, Француз? Она ведь, говорят, дура.
Глеб приблизил к нему лицо.
— Я бы не советовал. Можешь, конечно, проверить. Но результатов этой проверки ты уже не узнаешь.