Убить зверя
Шрифт:
По изумленному взгляду круглолицей понимаю, что не промахнулся, и все обаяние переношу на сухостойную злючку. Она пыхтит от злости, понимая, что инициатива непонятным образом ускользнула от нее, поменяв нас местами, и сухо бурчит:
– Райши!
– Очень приятно! – сияю я, как будто получил планету-курорт в подарок, и, не давая ей опомнится снисходительно осведомляюсь, – Ну так что вы хотели мне сказать, девочки?
Ксуни и Шаис явно испытывают неловкость, но злоглазая Райши слеплена из другого теста. Поджав губы еще сильнее, она цедит сквозь зубы:
– Отец велел посадить
Вот так поворот! Но нельзя показывать, что мне не нравится это распоряжение. Я должен быть морально выше их в любой ситуации, иначе у меня не будет никаких шансов выбраться отсюда.
С самым доброжелательным видом немедленно встаю с кресла, и галантно склонив голову, предлагаю Ксуни показывать мне дорогу. С несчастным видом она идет вперед, а Райши и Шаис конвоируют меня сзади. Топая по коридорам с довольной улыбкой на лице я мечтаю как легко смог бы свернуть вредной Райши шею. Ну а Ксуни и Шаис от испуга сдались бы сами. И я не секунды не сомневаясь, привел бы этот план в исполнение, если б не помнил, что где-то в глубинах огромного звездолета прячется загадочный Отец, скрывающий свое истинное лицо за слащавой улыбкой мультяшки. И скорее всего, он там не один. Никто не летает в одиночку на такой огромной посудине.
Мы дружно едем куда-то в лифте. Демонстративно сложив руки на груди, я ласково улыбаюсь своим конвоирам. Райши, стоя у двери, так же демонстративно держит в руке какую то блестящую трубочку. Встретившись с ней взглядом, со вздохом укоризненно качаю головой. Однако пробить ее застарелое презрение ко всем, кто в ее понимании ниже по положенью, мне пока не удается. И возможно не удастся никогда. Лифт останавливается и топая в прежнем порядке мы добираемся, наконец, до предназначенной для меня камеры. Конвоиры пропускают меня в довольно просторное помещение и запирают за мной дверь.
Но я уже забыл про них, с внезапно сильнее забившимся сердцем обнаружив, что вовсе не один в комнате. На выдвинутом из стены гамаке лежит Кен, а навстречу мне бодро шлепает Малыш. Я озираюсь вокруг, ища Тези, и уже поняв что ее здесь нет, не могу скрыть вздох разочарования.
– Она еще в госпитале, – сочувствующе говорит Кен, отвечая на мой незаданный вопрос.
Малыш тем временем добрался до моей ноги и пытается на нее влезть.
– Привет! – бормочу я, и подхватываю Малыша на руки – ты давно здесь?!
– А ты кого спрашиваешь, меня или Малыша?! – осведомляется Кен.
– Тебя, конечно!
– С полчаса.
Накормив Малыша тарсом, найденном в углу, я отправляюсь обследовать камеру. И почти сразу вижу панель компьютерного управления. Открываю, и, изучив символы, нахожу, что она идентична той, что была в аудиенц-зале.
– Что это такое?- оказывается, Кен уже стоит за моей спиной.
Следующие пару часов мы проводим довольно весело. Вначале я устраиваю Кену аттракцион под названием "душ", после чего он немного погонялся за мной, потом вместе выдвигаем несколько таких необходимых предметов как столики, стулья и гамаки. Наконец открываем шкаф и достаем одеяла, посуду и канистру с водой. И в заключение нажимаем вызов продуктов.
Минут через пятнадцать открывается дверь и Ксуни вносит ящик
– Не нужно нажимать кнопку обед, – говорит она серьезно, стараясь не замечать моей преувеличенно дружеской улыбки а-ля Отец, и поспешно улетучивается.
Кен подозрительно смотрит на меня и я, почувствовав, что сейчас он может ляпнуть что-либо непоправимое, слащаво улыбаюсь ему и ласково говорю:
– Здесь такие замечательные девочки, я уверен, ты с ними тоже подружишься!
При этом я стараюсь делать такие совершенно несвойственные мне пассы руками, что Кен начинает что-то понимать. Внимательно ко мне присматриваясь, он наконец, неуверенно заявляет:
– Ну раз ты так считаешь, то конечно.
– Я так считаю, да ты и сам увидишь, – подтверждаю, посылая ему благодарный взгляд и с облегчением вздыхаю. Кажется, пронесло. Беру руку Кена и дружески трясу, незаметно нажимая несколько раз пальцем на ладонь, надеясь, что он вспомнит, что именно так мы переговаривались в низранском поселке.
Кен, вылупивший было глаза от таких нежностей, в конце концов соображает, что к чему, и тоже отвечает мне пожатием.
Мы еще сидим за столиком, запивая отличной водой стандартный обед, как в каюту решительным шагом бесцеремонно влетает Райши. Подойдя к столу, она победным жестом шлепает на середину пару простеньких наручных часов.
– Вот ваши часы! – ледяным тоном заявляет она.
Вот это да! Ну и возможности у этих дам в черном! Но все равно, благодарить ее нужно так, как будто это я ей сделал одолжение, начиная распускать сироп на лице, думаю про себя. Однако Кен, не успевший еще вникнуть в мою политику, уже вертит в руках часы.
– Это твои, – бурчит он подавая мне браслетку, – а эти неизвестно чьи! Моих нет!
Счастливая улыбка на моём лице медленно линяет, превращаясь в ласковый отеческий укор.
– Разве вам не все равно?! – почти с ненавистью шипит Райши.
– Извини, милая, – с добродушной снисходительностью объясняю я, – не все равно. Там, где мы родились, брать чужое, это очень плохой поступок, и, хотя мы очень любим носить на руке часы, Кен никогда не оденет чужое!
Но низранка и не думает сдавать позиции.
– Зачем ему часы, если у тебя есть? Вы можете смотреть одни! – торжествующим тоном выпаливает она.
Да, не зря низранские женщины считают себя умными, восхищаюсь про себя. Вслух же терпеливо и ласково как упрямому ребенку, объясняю следующее:
– Понимаешь Райши, Отец хочет, чтобы мы с Кеном помогли вам чинить оборудование, так?! И я согласился помочь, если нам отдадут наши вещи. А если вы не можете отдать Кену его часы, значит наш договор недействителен и чинить тепловое оружие мы не будем! А кто виноват? Разве мы? Нет! Виноват тот, кто не отдает Кену его часы!
Она ошалело глядит на меня, пытаясь найти веский аргумент в свою пользу, а я смотрю на одинокий браслет, брошенный Кеном и невероятная догадка вспыхивает в моем мозгу.
– Но мы очень добрые люди, – нежно глядя растерявшейся низранке в глаза продолжаю я, – и мы понимаем, что без оружия на женщин может напасть какой нибудь хищник! Поэтому мы немедленно пойдем чинить оружие, если ты пообещаешь принести часы Кена.