Убиться веником, ваше высочество!
Шрифт:
— Как ты… откуда… как ты это поняла?
Ох, парень. Не стоит спрашивать. Этот вопрос останется без ответа, как загадка несчастной Ирвии останется без ответа у людей.
— Я… — прохрипела я больше со страху, но Ренто опомнился и отпустил меня.
— Неважно, — задыхаясь, произнес он, — это уже неважно.
Ирвия умерла, и никакая магия не вернет ее к жизни.
—
Я не давала согласия, но Ренто тянул меня ко дворцу, и гномы оборачивались на нас с недоумением. Кто-то из них, возможно, предположил, что его высочество собирается жениться немедленно, я же гадала, дадут ли мне хотя бы проститься с Монто. Еще одна тайна Астри рождается в королевском дворце.
— Смогу, — призвав все отпущенное самообладание, выдавила я и выпалила: — Но Ренто, Ирвия умерла!
— Ее казнили! — Ренто остановился, выпустил мое плечо, и я потерла онемевшее место, прикидывая, сойдут синяки от его хватки до моей встречи с палачом. — Ирвия не умерла. Мы никогда никого не лишаем жизни.
Но могила? Я свихнусь. Я ничего не знаю о гномах. И — да, я не умру тоже, но я пыталась сложить проклятый пазл, в голове шумело, бессонная ночь давала свои плоды, хотелось пить, а в глазах Ренто стояли слезы.
— Альбы снимут заклятие окаменения. Придется немного подождать, несколько дней. Но что есть несколько дней, когда уже прошла вечность?
Нас окружили. Гномы слушали, переговаривались между собой, и, наверное, предполагали, что я отказалась становиться женой наследника трона, предпочла сына трактирщика, отсюда и слезы.
Я не помнила, как говорила с королем. Не помнила, что пила и что ела, на меня навалились усталость, оцепенение, перед глазами плыло, я с трудом ворочала языком, кажется, я сорвалась пару раз на крик — меня простили. Я увидела обеспокоенного Монто в дверях и кинулась к нему, наплевав, что напротив меня сидели король и королева, что нас обступили вельможные гномы и слуги уже разносили последние новости по всему королевству.
Я не помнила, как мы возвращались домой, не понимала, что за цепь болтается на моей шее — знала, что я на свободе, и мне этого было достаточно, —
Я была готова ко многому — даже к казни. Но я отныне советница короля, вон и цепь, мой знак отличия, и я не могла шагу ступить без того, чтобы меня не окружили и не начали расспрашивать, и каждое утро я едва успевала убрать улицу, дать наставления новой работнице — и спешила на службу во дворец.
Наша свадьба была с королевской одновременно, и мы с Монто стояли под белым сверкающим балдахином на расстоянии вытянутой руки от Ренто и Ирвии. Нас осыпали зерном и цветами, на главной городской площади было не протолкнуться, над Астремом рассыпались искрами магические фейерверки, и альб, похожий на эльфа-призрака, сияющий, полупрозрачный, вел обряд, оттеснив на задний план рыдающих от счастья гномов из скучного брачного ведомства.
На мне было голубое с золотым платье, шею тянула к земле украшенная камнями цепь советника — к счастью, носить я ее была обязана лишь при особенных обстоятельствах. Сейчас были особенные обстоятельства: я выходила замуж по любви и обретала — не верится — практически вечную жизнь.
Астрем захлебывался восторгом, криками, смехом, и никакой праздник не мог сравниться со свадебными гуляниями. Я заприметила Жано и Марибель среди гостей, а Эрме, без сомнений, отправился на поиски ускользнувших дукатов и драгоценностей. Он отыщет Лили — он способен и не на такое.
Я была не готова так внезапно оказаться рядом с имущими власть, от новой должности и до свадьбы, но именно из-за того, что торжества были не только нашими, мы с Монто смогли ускользнуть незаметно. Он скинул кожаный плащ, я — цепь и брачную диадему, за нашими спинами остался сияющий, ликующий город, а мы хохотали, держались за руки и неслись в подаренном Сомро экипаже в Мевели, под звездное небо.
Туда, где я наконец увижу, как магия с рассветом приходит на эти благословенные берега.
Конец