Убивец магов. Дилогия
Шрифт:
Все решили, что старик затаил на всех демидовских зло за смерть племянника, и все же, как сказал, Батя, было одно «но». В тот злополучный день, за пару часов до прихода Краснова, Егорыч сам явился к егерю и попросил избавить селение и его семью от паршивой овцы. Вот такая вот история…
Домик местного коневода постепенно приближался. Но первыми их встретил не хозяин здешних мест, а «миленькие» собачки. Охранная свора состояла из двух эшелонов: первым на дорогу выскочил крохотный песик, больше похожий на пушистый шарик. Этот комок меха звонко залаял, подзывая тяжелую артиллерию в виде двух здоровенных овчарок.
В последние месяцы отношения
— Спокойно, — остановил его Батя и оказался прав. Собаки не напали, а вскоре, услышав тихий свист, вовсе исчезли в кустах. Песик-заводила еще раз тявкнул, обозначив свое отношение к пришельцам, и убежал вслед за стаей.
Андрей с нетерпением ждал встречи с героем рассказанной Батей душещипательной истории. Его фантазия рисовала некую одиозную личность с неординарной внешностью, а из дверей домика вышел невысокий, но кряжистый мужичок лет семидесяти от роду. Коневод был одет в обычную стеганую фуфайку и ватные штаны — похоже, даже весеннее солнце не согревало старых костей. Ломая стандартный образ сельского деда, вместо шапки-ушанки на голове старика красовалась вязаная шапочка, что-то подсказывало Андрею, что это балаклава. Присмотревшись внимательней, Корчак увидел за голенищем кирзового сапога рукоять немаленького ножа, а с пояса свисал свернутый кольцами кнут. Несмотря на драматическую судьбу, в чертах лица хозяина не было ничего шекспировского — вполне обычная внешность славянина преклонных лет. Только в глазах горел подозрительный огонь и чувствовалась внутренняя сила.
— С чем пожаловали, господа хорошие? — Несмотря на приветливый тон, Андрей все же почувствовал, что здесь им не очень-то рады.
— В гости, Петр Егорыч, если не прогоните. Вы оказались правы — разошлись наши со старостой дорожки.
— Насколько разошлись? — посерьезнел Егорыч.
— Да уж неслабо. Он хотел нас закрыть, а мы чуток попортили ему мордашку, да и людей немного порезали.
— Эвона как, — задумался старик. — Добро, идите в дальнюю конюшню, вон ту, что сиренью заросла, потом поговорим. Думаешь, будет погоня? — спросил он уже в спину идущего в указанном направлении Бати.
— Если и будет, то не сейчас: побоятся пойти по горячим следам. Репутация у нас еще та.
Егорыч мрачно кивнул и спокойно пошел к дому, словно ничего и не случилось.
Указанная коневодом конюшня оказалась самым настоящим схроном — в дальнем углу помещения, прямо в стене последнего стойла, обнаружился проход, хорошо замаскированный сдвигающимся металлическим листом. Такими же листами были обиты все остальные стойла. Пролезая в широкий лаз, Андрей ожидал обнаружить нечто таинственное или же, наоборот, — убогую конуру. Но все оказалось до банальности просто. Эту конюшню сделали немного длинней всех остальных, а уже потом отделили четыре дальних стойла кирпичной стеной. Кто, когда и зачем это сделал, оставалось неизвестным. Батя знал лишь то, что это убежище существует, а на подробности его любопытства не хватило, или же хватило скрытности у хозяина. Конечно, если хорошо поискать и соизмерить размеры здания, заросшего густыми кустами сирени, с размерами внутреннего помещения, то раскрыть секрет не составляло труда. Но это если хорошо искать. А так все сараи внутри одинаковые, половина из них была запущена и покрыта пылью вперемешку с паутиной, так же как и конюшня со схроном.
Само убежище, в отличие от основного помещения, было ухожено: пол подметен, в одном
Хозяин появился только следующим утром, когда путешественники успели выспаться и даже начали разминаться парными поединками. Четыре стойла занимали небольшие пространства под высокими окнами и оставляли посредине коридорчик четырехметровой ширины. Так что места вполне хватало.
С утра Акира заставил Андрея мучить тело катами, потом Камеко попинал отцовского ученика палкой и, к собственному удивлению, огреб такой же палкой от Вини. Маленький и очень шустрый егерь работал учебным мечом в непривычной манере, смешивая восточный стиль с перекатами и уходами в ближний бой.
Андрей наблюдал за спаррингом, облокотившись на открытую дверку стойла и потирая свежие синяки. При этом злорадно прислушивался к замечаниям учителя, которыми тот осыпал сына. Продолжая наблюдать за боем, Андрей подошел к мастеру и спросил:
— Учитель, может, мне показалось, но вы как-то по-разному произносите имя Камеко?
— Нет, ты правильно все слышать. Камеко значит дитя черепахи. И я уже бояться, что сделать неправильно, назвав сына этим именем.
Корчак постарался спрятать улыбку.
Замечания отца все же пошли на пользу, и молодой японец, плавно уйдя от выпада Вини, «подло» ударил его по заднице.
— Твою мать, япошка, да я тебя сейчас, — замахнулся палкой Вини.
— Отставить! Вини, я сколько раз говорил тебе не произносить этого слова. — Из крайнего стойла появился командир.
— Да он меня по за…
— Камеко, в следующий раз двинь ему по голове, там все равно мозгов нету, — выдвинул предложение командир егерей.
— Как нету?! Да у меня мозгов в два раза больше, чем у этого…
— Вини, следи за языком. — Тон Бати стал жестче.
Вини вздернул подбородок и церемонно поклонился молодому японцу. В исполнении практически круглого егеря это выглядело комично:
— Многоуважаемый Камеко-сан. Прошу простить меня за несдержанный язык и полное отсутствие мозгов в голове.
Камеко ответил легким поклоном, но, несмотря на абсолютно каменное лицо, в его глазах мелькала смешинка — обижаться на Вини дольше пары минут было совершенно невозможно.
В таком благодушном состоянии духа их и застал Егорыч. С собой коневод, пришедший через потайной лаз, принес эмалированное ведро с чем-то испускающим пар и стопку металлических мисок.
— Ну что, беглецы, обжились? Как спалось?
— Чудесно, сеном пахнет, и не дергаешься от каждого шума, — опередил всех с ответом Вини.
— Вот и хорошо, а я вам тут завтрак принес, — улыбнулся старик и начал раздавать миски.
Андрей с сомнением посмотрел на ведро с каким-то варевом, а вот Вини, как обычно, молчать не стал:
— Я даже не спрашиваю, дорогой хозяин, что там у вас такое. Лучше скажите — не в этом ли самом ведерке вы своим коняшкам корм запариваете?
— В этом, а что? — поинтересовался Егорыч.
— Офонареть, сначала вы меня с конями из одного ведра есть заставите, а потом захотите, чтобы я с ними целовался?
— Ты на себя в зеркало давно смотрел, красавец? — хохотнул Егорыч. — Да с тобой ни одна лошадь не захочет не то что целоваться, а даже стоять рядом.
— Слушай, Вини, не хочешь — не ешь, — пожал плечами Батя и подставил свою миску под черпак с варевом.
— Почему не хочу? Я просто так, для порядка спросил, — тут же пошел на попятную Вини, направляясь к ведру с угощением.