Убийца Бога
Шрифт:
Миллер услышала за спиной слабый шорох и резко обернулась.
– Антон? – растерянно сказала она, сразу узнав физика с лицом херувима. – Я как раз о вас думала.
– Привет, Кира, – отозвался он, продолжая идти к ней.
Ван Хаттен был здесь вчера, но до следующей недели его никто не ждал. Или кто-то из основного совета изменил расписание и забыл ее предупредить? Очень маловероятно. И даже если так, кто его сюда привел?
Тут что-то сильно не так.
Пока она пыталась сообразить, что происходит, ван Хаттен достал из кармана шоковый пистолет и прицелился
Ее глаза расширились.
– Как вы нашли комплекс? – спросила она, инстинктивно стараясь потянуть время, установить контакт, заставить его говорить.
– Когда я приезжал в последний раз, я прихватил с собой маленький GPS-локатор. Все ваши попытки в духе плаща и кинжала скрыть расположение здания срабатывают только в том случае, если никто из нас не пытается его активно искать. В противном случае его легко найти.
Кира напряглась, готовясь вскочить со стула, едва ван Хаттен потеряет бдительность.
– Но зачем? Что это все зна…
Два электрода, как гарпуны, вылетели из пистолета ван Хаттена и воткнулись в ее рубашку. Кира судорожно вздрогнула и соскользнула со стула на пол.
Через пять минут сознание вернулось. Она лежала на полу, больше в комнате никого не было. Ее рот был заклеен скотчем, а руки плотно прижаты к груди.
И она не могла пошевелить руками. Она парализована?
Спустя секунду Кира сообразила, что случилось. Ван Хаттен натянул на нее смирительную рубашку. Плотная белая ткань крепко стягивала ей руки, ремни застегнуты сзади, а один проходил между ног, чтобы не дать стянуть рубашку через голову. Ван Хаттен вырезал кусок резинки из трусиков Киры, удалив монитор, «жучок» и передатчик. И вдобавок привязал ее к тяжелому столу несколькими длинными пластиковыми стяжками.
Что же происходит?
Биография ван Хаттена была хорошо известна. Он не имел никакой военной подготовки. Уважаемый физик, не какой-нибудь шпион или двойной агент. Однако же его действия отличались исключительной четкостью, к тому же он воспользовался нейлоновыми стяжками, любимыми полицией и военными. Правда, подумала Кира, в наше время любой человек с мозгами и подключением к Интернету сможет быстро войти в курс дела…
Но зачем ван Хаттен это делает? Он сошел с ума?
Физик вернулся, волоча за собой большую красную тележку, похожую на игрушку для пятилетнего ребенка. В тележке стояли несколько емкостей размером с пластиковые бутыли для офисных кулеров. Плотная жидкость пахла нефтью и полистиролом. Физик, взяв помпу, принялся энергично распылять жидкость по комнате, потом двинулся к следующей.
Кира пыталась освободиться, но без толку. Чем сильнее она дергалась, тем больше вдыхала ядовитых испарений. Ван Хаттен определенно собирается сжечь здание. Но вытащит ли он Киру или оставит внутри?
Как они могли так ошибиться в Антоне ван Хаттене? Все тесты свидетельствовали, что он хороший человек со стабильной личностью…
Кира чувствовала себя так, будто ее изнасиловали. Это здание было их святилищем. Его защищала совершенная система безопасности, первоклассная электроника, но если в ряды «Икара» затесался предатель – а похоже, так и случилось, – эту систему можно сломать. В усиленном состоянии предатель без труда разберется в ее устройстве и зашифрует для себя инструкции, скрыв
Они совершили классическую ошибку, ошибку Юлия Цезаря. Несравненный генерал, он выиграл немало сражений с сильными армиями, но пал от руки человека, которому доверял.
Через пятнадцать минут ван Хаттен вернулся. Он разрезал стяжки, которые привязывали Киру к столу, и наставил на нее шоковый пистолет.
– Вам придется пойти со мной, – мягко сказал он; его голос и выражение лица выдавали только грусть и сожаление.
Физик подвел Киру к задней части микроавтобуса, очень похожего на те, в которых они возили членов «Икара» из аэропорта и обратно, и устроил ее в глухом салоне. Внутри пахло легковоспламеняющимися химикатами, которые ван Хаттен распылял в помещениях.
– Не могу выразить, насколько мне жаль, – со всей искренностью сказал он.
Потом захлопнул дверь и тронулся с места, притормозив только для того, чтобы кинуть через открытое окно в лужицу горючей жидкости импровизированный факел.
– Фрей обожал морскую рыбалку, – сказал Коэн. – Хвастался, что каждый год ездит в Коста-Рику на подводную охоту, с аквалангом и гарпунным ружьем.
Дэш взглянул на Коннелли. Его не удивляло, что Фрей предпочитает сам стрелять из ружья и наблюдать, как гарпун впивается в добычу, а не ждать, пока рыба то ли клюнет, то ли не клюнет на наживку.
– И у него был свой катер, – продолжал Коэн. – Для традиционной рыбалки, которой он все время занимался. Катер стоял где-то в Балтиморе.
– Какого размера он был? – спросил Дэш.
– Не слишком большой, но высшего качества. Я как-то слышал, что судно обошлось ему почти в сто тысяч долларов. Предположительно, очень скоростная посудина.
– Вам известно, как часто Фрей пользовался катером? – поинтересовался Дэш.
И тут в его кармане зажужжал мобильник. Два раза, потом короткая пауза, затем еще два. Код, запрограммированный в центральном компьютере: член «Икара» попал в беду. Коннелли, с озабоченным выражением лица, как раз доставал из кармана свой телефон.
– Точно не знаю, – продолжал Коэн, – но, я бы сказал…
– Придержите мысль, – прервал его Дэвид. – Могу я воспользоваться вашим туалетом?
– Конечно, – ответил тот, взглянув на Дэша с ноткой неодобрения, будто интересуясь, насколько серьезна причина такой поспешности. – Он за углом справа.
Войдя в ванную, Дэвид достал телефон и прокрутил нужный экран. Тревога с монитора показателей жизнедеятельности. Кира потеряла сознание. Если судить по показателям, в нее выстрелили из шокового пистолета. Другим вариантом был удар молнии, но Дэш тут же отбросил такую возможность. А ее «жучок» ничего не передавал.
Дэш прокрутил другой экран. Обнаружив тайную деятельность Киры, он установил для наблюдения за ней видеокамеры. Текущие записи с камер хранились на защищенном интернет-сайте, к которому у Дэвида был доступ. Но сейчас его интересовала только прямая трансляция. Он подключился и вывел на экране изображение с трех разных камер.
От увиденного у него перехватило дыхание.
Кира лежала без сознания, и кто-то заворачивал ее в смирительную рубашку.
Это был Антон ван Хаттен.