Убийца чародеев

Лис Алекс

Я похромал в лазарет, опираясь на плечо медсестры, а ее мягкая грудь упиралась в ребра, немного сглаживая невыносимую боль.

– Сорняк засчитываю две победы и одну ничью, выходит одна победа, - крикнул нам вслед Марк. – Осталось всего тридцать раз победить, чтобы не вылететь.

В кабинете Мария нарочито долго искала снадобье в шкафу, выставив напоказ пухлую задницу в коротеньком халате. Я не обратил на ее прелести никакого внимания, сосредоточенные на упитанных огненных змей, буравящих тело.. Ногу будто облили смолой и подожгли, а ее цвет приблизился к антрацитово-черному.

–

Если тебя интересует, то под воздействием яда плоть превращается в подкормку, идеальную для розы-людоеда, - сказал Мария, обильно посыпав рану зеленоватым порошком.

Боль сразу утихла, и медсестра вернула ногу в нормальное состояние парой заклинаний.

– Шоколад, - напомнила она, когда я похромал к выходу.

***

Последним на сегодня занятием была алхимия. Барон отчаянно потел, нездорово желтел, а в конце урока обильно покашлял в белый платок кровью. Спектакль удался на славу – ученики сразу записали толстяка в покойники. Воспользовавшись суматохой, я незаметно вылил коричневую бурду из своей колбы в окно. Мы готовили тонизирующее зелье из женьшеня и левзеи, но лично у меня вышли отменные помои.

От умирающего Барона всех отвлекла Искривленыш, словившая меня возле выхода. Девушка стыдливо прижалась ко мне и почти чмокнула в щеку – губы остановились в волоске от моей кожи. Покраснев, она выбежала в коридор.

Атмосфера в кабинете мгновенно изменилась. Большинство парней метали в меня острые, как ножи взгляды. Их глаза загорелись словно у бешеных собак, а рты скривились в угрожающем оскале.

– Почему он? – спросил один из парней, смотря в пустоту. – Почему моя голубка выбрала этого уродливого слизня?

Воздух в кабинете накалился. Я утер выступивший пот со лба и понял, что температура буквально повысилась. От Льва исходила иссушающая аура, а его лицо приобрело сходство с краснокожим демоном, одержимым желанием убивать.

Я нашел единственный верный выход из этой ситуации – сбежал. Выскользнул за дверь и поспешил домой. Вслед мне донесся горестный хор мужских голосов и проклятия девушек, поносящих пустоголовых парней. Чертова Диана впутала меня в очень неприятную ситуацию.

Остаток дня я беззаботно продрых, пока не услышал стук в дверь. Искривленыш стучаться бы не стала, значит пришла моя рабыня. Распахнув дверь, я столкнулся с рыцарем в полном облачении. Черненые латы, с позолоченными сочленениями выглядели очень богато и устрашающе. От обычного доспеха отличались только перчатки, выглядящие в два раза больше необходимых. За решетчатым забралом удалось разглядеть знакомую мордашку Мирославы.

– Приветствую тебя, мой ученик, - голос девушки звучал глуховато из-за напяленного шлема.

– Здрасьте, учитель, - немного обалдело произнес я. – Мы на войну собрались?

– Даже в тренировочном поединке не должно быть места поддавкам или баловству, - совершенно серьезно заявила девушка.

– Ну что же, тогда вперед.

***

Лев крался за Сорняком и странной девушкой в доспехах. Выпрошенное у отца кольцо невидимость обошлось ему в сумму золота, рассчитанного на целый год. Ноги сами привели его к дому Дианы, но там обнаружился только мерзкий Сорняк.

Парень не понимал, зачем решил подсматривать, но продолжал следовать за болтающей парочкой. Устьин подозревал, что его месяц амнезии связан с Сорняком, но память упорно отказывалась восстанавливаться.

– Я начинаю, -сказала девушка, когда они вышли на поляну. – Сокрушение греха!

Латные перчатки девушки начали сиять, наполняясь слепящим светом. Сорняк попытался рыпнуться, но его противница размазалась в воздухе. В следующее мгновении чудовищный удар, отправивший Каина в полет со скоростью пули.

Лев даже не успел шелохнуться, когда в него врезалось тело Сорняка, и они вместе полетели дальше. В полете он заметил огромное, полупрозрачное распятие, казалось достающие до звезд.

Юноша успел поклясться, что больше никогда не будет следить за Сорняком, а затем столкновение с деревом погасило его сознание.

Ордалии

Под закатным солнцем, на главной аллее академии, можно было наблюдать любопытную картину – светловолосая девушка несла на руках двух парней. Самое ужасное, что одним из них был я. Вторым оказался рыжий.

Это что еще за удар!?

Я завозился, пытаясь устроиться так, чтобы сломанное ребро не так кололо, отдаваясь совершенно невозможной болью. Лев стонал, а из его скрученной набок челюсти текли слюни вперемешку с кровью.

Признаюсь, я был слишком самоуверен. Но зачем было еще прикладывать огромным распятием, оставившем на земле черный, выжженный след. Паршиво, что наши волосы тоже не избежали подобной участи.

– Я не хотела, просто думала… - Мирослава замялась, не желая обижать меня. – Простите, пожалуйста.

Я молчал, поскольку каждое движение могло сместить злосчастное ребро и пропороть мне легкое. Из дверей лазарета выскочил мужчина и рванул мимо нас, задев Льва плечом. Тот ойкнул и полностью вырубился, повиснув кулем на руке девушки. Архонт, я его сразу узнал. Но вот что его так разозлило?

Долго думать над этим вопросом не пришлось, поскольку я задался новым – почему лазарет на втором этаже?

Каждая ступенька отзывалась импульсом боли и меня замутило. Все вокруг начало сливаться в черную пелену, но вырубиться мне не дали.

– Где мой шоколад? – Мария ткнула меня пальцем.

Медсестра знала куда нажать, чтобы мир вокруг меня превратился в узилище страданий и боли. Я зарекся посещать ее без сладкого, но ребра перестали ныть, а дыхание выровнялось. Дело довершили исцеляющие заклинания, но слабость навались дикая, даже моргание давалось с трудом.

– Учитель, встречаемся завтра, - пробормотал я обеспокоенной Мирославе.
– Только можно без доспехов?

Проснувшись среди ночи от храпа рыжего, я накинул на голову одеяло и снова попытался уснуть. Лев издавал звуки похожие на отчаянную борьбу двух кабанов, затягиваемых в молотилку. Я передвинулся на край кровати и пнул парня, заставив его испуганно вскинуться.

– Чего? Что произошло? – завертелся он. – Ты что творишь, Сорняк?

– Какого хрена ты следил за нами?

– Следи за языком, простолюдин, - огрызнулся Лев. – Я просто решил прогуляться по лесу.