Убийца планеты. Адронный коллайдер
Шрифт:
Николь немедленно отправилась в окружную прокуратуру и затребовала материалы дела. Потом она поехала в полицейский участок, откуда еще не перевели в тюрьму арестованных «братьев». Те заверили Жюли, что ничего не знают о причине ареста и им не известно ничего о якобы «террористической деятельности» Шарля Марше. В это обвинение они не верили.
Итак, информация о том, что Шарль Марше готовит террористический акт, якобы поступила в полицию от одного из осведомителей. Отряд полицейских был немедленно отправлен на квартиру Марше для задержания. При попытке к бегству Шарль Марше был застрелен. Жюли же удалось непонятным образом скрыться, хотя весь дом был
Во время обыска у Марше были найдены и изъяты рисованные планы одного из ресторанчиков на Монмартре. Якобы туда планировалось подложить взрывчатку. Помимо планов и схем в одном из шкафов в подвале были обнаружены взрывчатка, детонаторы, таймеры и прочая электроника для создания бомбы замедленного действия. А также два пакета кокаина и охотничья винтовка без лицензии.
— Представляешь, какой бред, — негодовала Николь. — Шарль Марше не мог иметь дело ни с чем подобным. Не тот он был человек. Да и дочь он воспитал так же. Понимаешь, Этьен, это как в фильмах про злодеев — нужно собрать все вместе: оружие, наркотики, взрывчатку, планы убийства. Чтобы уж точно все поверили, что братство виновно абсолютно во всем. Разве что письма от бен Ладена у них не обнаружили, но, думаю, такое просто не пришло в голову организаторам.
Настоящие террористы, профессионалы, никогда не имеют дела с наркотиками. Они просто выполняют свою «черную работу». А торговля наркотиками — совсем другой бизнес. Они бывают связаны, но только денежными потоками. Никогда организатор теракта не станет барыжить кокаином. Так что вся эта история с «Братством Магдалины» уже и вправду походила на кино. Никаких дневников, планов нападения, перечня требований, который собирались выдвигать «террористы», найдено не было. Не было установлено никакой связи между теми жуткими находками, которые якобы хранились в подвале дома Марше, и другими «братьями». Но тем не менее всех активистов арестовали. Остальным членам братства рекомендовали «не покидать город».
— Я думаю, что все это им подбросили, — сказала напоследок Николь. — В понятых при обыске указаны лица, которые проходят среди осведомителей полиции, я проверяла. Наверняка это все сфабриковано. Но как мне это доказать? Этьен, ты, видимо, был другом Марше, хотя я об этом ничего не знала. Поэтому тебе это должно быть небезразлично. Завтра я передам тебе копию рапорта полицейского, который застрелил Шарля. Я это дело так не оставлю… Ты сам прочитаешь. Это настоящее подставное убийство. И ты должен мне помочь найти и наказать виновного. Шарль не заслуживал такой смерти.
Я не стал отрицать своей дружбы с «Братьями Магдалины» и, заручившись помощью Николь, ее поблагодарил. На следующее утро я читал рапорт лейтенанта Мишеля Бирта, застрелившего профессора Марше «при сопротивлении аресту и попытке к бегству». Кроме формальных вещей, как то: имени, звания и стажа полицейского, номера жетона, времени, места, использованного оружия, количества выстрелов и прочего, там говорилось следующее:
Дверь нам открыла подозреваемая Жюли Марше. Я сообщил ей, что она и ее отец арестованы по подозрению в террористической деятельности. Лейтенант Жиль Верной надел на нее наручники и остался в гостиной, а я стал спускаться по лестнице из кухни в подвал, поскольку, по словам Жюли Марше, ее отец находился там.
Когда я спустился в подвал, я застал подозреваемого Шарля Марше стоящим возле стеллажа с книгами. Я назвал себя, объявил ему об аресте, затем попросил протянуть руки, чтобы я мог надеть на них
Передав подозреваемого врачам бригады «скорой помощи», я отправился в гостиную, где оставались лейтенант Верной и подозреваемая Жюли Марше. Когда я вошел в комнату, то увидел, что лейтенант Верной лежит на полу без сознания, а подозреваемая Жюли Марше исчезла. Я немедленно вернулся к подвальной лестнице и позвал врача. Когда лейтенант Верной пришел в себя, он рассказал, что Жюли Марше попросила его закрыть окно, а когда он повернулся к ней спиной, она чем-то ударила его по голове и он потерял сознание.
Внешне все выглядело довольно правдоподобно, Но я не мог отделаться от мысли, что все описанное было только поводом, чтобы убить Шарля Марше. Браниться, сопротивляться и опрокидывать стеллажи профессор не стал бы. Хотя кто знает, на что может решиться человек, загнанный в угол. Вот Жюли Марше — другое дело. Но у нее не тот возраст, да и свидетелей происшествия не было. Офицер Бирт был временно отстранен от исполнения обязанностей и направлен в краткий отпуск. И я поручил Жерару найти вольного или невольного убийцу Шарля Марше и выяснить, чем он сейчас занимается.
Жерар отправился на задание, а я стал разбирать утреннюю почту. Среди газет, журналов и писем я обнаружил квадратный конверт, не похожий на все остальные. К конверту скрепкой был пришпилен листок, на котором почерком Софи было помечено: «Лежал под дверью, когда я пришла в офис в 8 утра». На конверте было написано: «Месье Кассе лично». Честно говоря, я очень не люблю такие анонимные письма. Но Софи известно, что мне положено передавать всю почту, без исключения. Осторожно раскрыв конверт, я обнаружил там не споры сибирской язвы и не отравленную иголку, а простой листок бумаги, на котором было написано следующее:
Здравствуйте, месье Кассе. Простите, что пишу Вам и тем, возможно, ставлю Вас под удар. Но ведь Вам не привыкать к риску. Я знаю Вас совсем недолго, но уверена, что Вы не оставите это дело в покое. Поэтому я надеюсь, что мое письмо будет Вам полезно.
Прежде всего хочу извиниться перед Вами за то, что мы пытались использовать Вас как орудие и не рассказали Вам всей правды. На Вашем месте, месье Кассе, я бы очень рассердилась сейчас. И поэтому я прошу Вас простить нас и прочитать мое письмо до конца. Я много думала обо всем этом, и так получается, что и мой отец, и доктор Б., о котором я Вам говорила, погибли из-за этого камня с надписями. Но если бы они не погибли, скорее всего, никто ничего бы так и не понял. Вам не хватало фактов, и в этом наша вина. Вот эти факты.