Убийца рядом со мной. Мой друг – серийный маньяк Тед Банди
Шрифт:
В 8:45 утра детектив сержант Айван Бисон и детективы Тед Фонис и Джордж Катхилл из отдела убийств прибыли в дом 4521 «Каппа Альфа Тета» по 17-й Норд-Ист-стрит. С ними был и Джордж Ишии, один из самых выдающихся криминалистов Северо-Запада. Ишии, шеф криминалистической лаборатории Западного Вашингтона, был гением, разбиравшемся в выявлении, сохранении и проверке вещественных доказательств лучше любого криминалиста на всем западе США. Он был моим первым наставником в работе эксперта-криминалиста на месте происшествия. О вещественных доказательствах
Ишии безоговорочно верил в доктрину пионера французской криминалистики доктора Э. Локара, которая гласила: «Каждый преступник непременно что-то оставляет на месте преступления – что-то, пусть ничтожно малое – и всегда что-то уносит». Это известно любому хорошему следователю. Вот почему они так тщательно обыскивают место преступления, пытаясь найти волосок, каплю крови, нитку, пуговицу, отпечаток пальца или ладони, след обуви, каплю спермы, вмятины от орудий или гильзы. И чаще всего находят.
Криминалист и трое детективов на четвереньках излазали весь переулок от 45-й до 47-й-стрит – все тридцать метров. И не нашли ничего.
Оставив переулок под охраной оцепления, они пошли в дом, где жила Джорджанна, допросить сестер общества и заведующую общежитием.
Джорджанна жила в комнате номер восемь с соседкой Ди Николс. Все вещи были на месте, кроме одежды, в которой она ушла, и кожаной рыжевато-коричневой с красноватыми разводами сумки-мешок. В ней она носила несколько долларов, удостоверение личности, флакон духов «Хэвен Сент» с ангелами на этикетке и небольшую расческу.
– Джорджанна никуда не ходила, не оставив мне номера телефона того места, куда она идет, – сказала Ди. – Я знаю, что прошлой ночью она собиралась вернуться. Ей надо было сдать еще один экзамен, а тринадцатого она собиралась вернуться на лето домой. На голубых штанах – что на ней – не хватало трех пуговиц. Могу дать вам одну из них.
Как и у Сьюзен Ранкорт, у Джорджанны была сильная близорукость.
– Прошлой ночью она не надела ни очков, ни линз, – вспоминала ее соседка. – Она проходила в линзах весь учебный день, а когда потом надеваешь очки, все вокруг расплывается, поэтому она их не надела.
Пропавшая девушка видела достаточно хорошо, чтобы преодолеть знакомый переулок, но на расстоянии дальше трех метров не разглядела бы ничего, кроме мутных очертаний. Если кто-то следил за ней в переулке и слышал, как ее окликнули из окна общежития «Бета», то запросто мог подозвать ее: «Джордж». И ей пришлось бы подойти к нему очень близко, чтобы рассмотреть лицо.
Возможно, настолько близко, что удалось ее схватить, заткнуть рот и похитить, а у нее не осталось шанса даже крикнуть, позвав на помощь?
Конечно, любой выглянувший в переулок насторожился бы при виде уносящего ее мужчины. Или нет? В экзаменационную неделю всегда много проделок, всего чего угодно ради снятия напряжения, и сильные молодые люди часто поднимали на руки хихикающих, визжащих девушек, изображая «пещерного
Однако ничего подобного тоже не заметили. Джорджанна Хокинс могла сразу потерять сознание, оглушенная ударом или хлороформом, или уколом транквилизатора, или ее просто схватили сильные руки, ладонь крепко зажала рот, и она даже вскрикнуть не успела.
– Она боялась темноты, – проговорила Ди. – Она боялась темноты. Порой из-за темной прогалины на улице мы обходили квартал. Когда он схватил ее, я знаю, что она торопилась сюда. Думаю, шансов у нее не было.
Сестра Джорджанны по студенческому обществу, с которой она в тот вечер ходила на вечеринку, рассказала, что они расстались на углу 47-й Норд-Ист и 17-й Норд-Ист-стрит.
– Она постояла, дожидаясь, пока я дойду до нашего дома и, дойдя, я ей крикнула: «О’кей», и в ответ она тоже крикнула «О’кей». Так мы удостоверились, что с нами все в порядке. Она пошла в дом «Бета», и это последний раз, когда я ее видела.
Для детективов сиэтлского отдела убийств и тогда и сейчас непостижимо, как Джорджанна могла бесследно исчезнуть на отрезке в двенадцать метров. Из всех исчезновений девушек дело Хокинс больше всего сбивало их с толку. Казалось, этого просто не могло произойти – однако произошло.
Когда новость об исчезновении Джорджанны попала в прессу, объявились два свидетеля, рассказавших поразительно похожие истории о произошедшем ночью 11 июня. Привлекательная девушка из студенческого общества поведала, что шла мимо Греческих домов на 17-й Норд-Ист около 00:30, когда заметила молодого человека, ковылявшего на костылях прямо ей навстречу. Одна штанина джинсов разрезана по боковому шву, нога полностью загипсована.
– Он нес за ручку портфель и постоянно его ронял. Я предложила ему помощь, только сказала подождать, потому что мне надо зайти в один из соседних домов.
– И вы помогли?
– Нет. Я пробыла в том доме дольше, чем собиралась, и когда вышла, его уже не было.
Студент колледжа видел высокого приятной наружности мужчину на костылях и с портфелем.
– Я видел, как девушка несла его портфель, а позже снова увидел эту девушку, но уже одну.
Ему показали фотографию Джорджанны Хокинс, но он сказал, что это точно не она.
В ту пору данные из дела Сьюзен Ранкорт о мужчине с рукой на перевязи еще не получили широкой огласки. Только после сообщений о мужчине с гипсом на ноге обнаружилась связь двух этих далеких дел. Что же это было: совпадение или коварная уловка, чтобы притупить бдительность девушек?
Детективы обошли каждый дом по обе стороны 17-й Норд-Ист. В доме 4520 «Пи Сигма Сигма» прямо напротив общежития Джорджанны одна девушка вспомнила, что ночью 11 июня проснулась между часом и двумя ночи.
– Меня разбудил крик. Высокий… ужасающий крик. Я прислушалась – все было тихо. Подумала, что это резвятся дети, но теперь я знаю, и мне так жаль… мне жаль, что я не…