Убийца среди нас
Шрифт:
Шлыков в длинном плаще, в очках, щеки впалые, чуть-чуть порозовевшие. Когда он говорит, то острый подбородок становится еще острее.
– - Чудо техники -- миксер! Сбивает кремы, яичные белки и желтки, картофельное пюре! На кухне незаменим!..
Вечером Парамошкин подсчитал дневную выручку: она получилась немалая. Даже сам не ожидал. Часть злотых еще днем поменял на доллары, это было не сложно. Хотелось побыстрее рассчитаться с Рюминым, и подойдя к нему, сказал:
– - Хочу должок погасить.
Игорь перекладывал вещи из чемодана
– - Может, завтра? Или горит?
– - Да чего тянуть-то.
– - Ну что ж, раз так, подожди пяток минут.
– - Поставив сумку к двери, кивнул: -- Надежды оправдываешь, молодец! Хорошо придумал -- картон под ноги, плащ-накидочку на плечи... Доволен?
– - Вроде нормально.
Не "нормально", а хорошо. Не надо хитрить -- я наблюдал. У меня похуже, да еще замерз как собака. Часы так и не продал. И зачем взял, столько места занимают. А ты продолжай ковать железо, пока оно горячо.
– - Усмехнулся.
– - Нам недавно вдалбливали, что счастье не в деньгах. Как бы не так, с ними все-таки куда удобней. Или у тебя другое мнение?
– - Да нет, совпадает, -- Григорий решил "командору" пока не "тыкать".
– - Между прочим, -- сказал он, -- вы сами недавно этим делом довольно успешно занимались.
– - Каким?
– - Студентам вдалбливали историю КПСС.
Рюмин усмехнулся:
– - Было дело, было. Но какой же, оказывается, ты ехидный -- не в бровь, а в глаз. Ладно. Будем считать, что один-ноль в твою пользу. Ах да, посмотрим, каков за тобой должок.
– - Рюмин достал из кармана блокнот с ручкой и стал подсчитывать. Скоркин со Шлыковым навострили уши -- им тоже рассчитываться.
– - Значит так, -- сказал Рюмин, -- твой долг составляет не много и не мало, а эту вот сумму. Иди, смотри.
Наклонившись, Парамошкин стал прикидывать. Рюмин пояснял. Вроде все сходилось тютелька в тютельку, и Григорий спорить не стал.
XIII
Суббота есть суббота. "Толпа" в этот день была многолюдной, и продали больше.
На квартиру вернулись хотя и продрогшими, но в радужном, приподнятом настроении -- поторговали удачно, вскладчину накрыли стол, поставили несколько бутылок водки. Еще не пили, но в предвкушении застолья потянуло на разговоры.
– - И как ты тормознул целый поезд!
– - громко вспомнил Скоркин.
– - Не страшно было?
Рюмин доволен, улыбается, изредка говорит что-то типа: да вот, все ради вас, балбесов, потому как чертовски вас люблю. В подтверждение сказанного постучал себя в грудь.
Парамошкин интуитивно догадывался, что все это не более чем фарс, бутафория. Никого кроме себя Рюмин не любил и не любит. Глаза как были, так и оставались холодными, будто их легким морозцем прихватило.
А поддержать болтовню ему все-таки придется. От Рюмина отгораживаться нельзя, он пригодится. Неспешно встал, расправил плечи и, чуть-чуть наклонив
– - За нашего лучшего друга! Будем же ему верной опорой!
И понимал, что фальшивит, говорит не то, что на душе, но по-другому не мог. Зато как обрадовался Рюмин и восторженно загалдел Скоркин. Даже сдержанный Шлыков тихо буркнул -- мол, присоединяюсь. Рюмин же кивал головой и негромко повторял:
– - Спасибо, друзья, спасибо, тронут.
После Парамошкина торопливо вскочил Скоркин. Кому нужен его очередной хвалебный повтор? Рюмину? Нет. Но сына будущего губернатора он не перебьет, даст выговориться. Хитер -- бобер!
Не мог просто так отсидеться и Шлыков. Да и как отмолчишься, если, по сути, из-за него Рюмину пришлось электричку останавливать. Хочешь не хочешь, а извиняйся, заверяй, хвали как отца родного.
"Не можем, однако, без дифирамбов, нет, не можем", -- думал Парамошкин. Будто свет клином на Рюмине сошелся. Такой уж он хороший-прехороший, ну прямо бог плодородия Дионис. И все-то у него получается, а без него была бы крышка. Надо же! Но ведь сам и завел хвалебную бодягу. М-да-а, хорош: думает о Рюмине одно, а говорит -- другое.
Их глаза встретились, и ему почудилось, что Рюмин догадывается, о чем он только что подумал. Григорий покраснел. Но нет, Рюмин сказал совсем другое:
– - Мне кажется, у нас с вами неплохой тандем в перспективе получится. Не правда ли, вместе крутить педали легче?
Парамошкин вежливо улыбнулся: Рюмин будто мысли его прочитал. "Интересно, интересно, что это он задумал насчет тандема? Сейчас опять ошарашит каким-нибудь очередным сюрпризом. Он же без этого не может..."
Так и есть. Рюмин встал, натянутая улыбка с лица исчезла.
Начал стихами, да какими!
– - Друзья, прекрасен наш союз!...
– - Потом проза: -- Поверьте, говорю сердечно -- тронут, очень тронут. Это чертовски трогательно. У нас впереди огромная перспектива, приблизим же ее нашими трудами!
"Но картавит, аж слушать противно!
– - поморщился Парамошкин.
– - Уж зная свой дефект, выбирал бы слова без "р"..."
Рюмин меж тем перешел к делу:
– - Значит, планы у нас следующие: завтра утром на электричку и в Варшаву. Там дораспродадим остатки, закупим магнитолы и вечером на Брест.
– - Уже?
– - удивился Парамошкин.
– - Хоть бы еще денек здесь прихватить, а уж потом Варшаву посмотреть...
– - Смотреть да отдыхать после будем, -- фыркнул Рюмин.
– - Во вторник я должен быть на работе, тут уж никуда не денешься. Еще раз объясняю: в Варшаве можно шмотки быстрее распродать, там же купим и магнитолы. Да и погода наладилась: на верхотуре стадиона дуба не дадим. Короче, нравится -- не нравится, а укладываем сумки и бай-бай.
– - Самое сложное завтра -- это сесть в вагон.
– - Помолчал, посмотрел оценивающе на Парамошкина.
– - Мы, Григорий, очень рассчитываем на твои спортивные способности.