Убийца
Шрифт:
Я разжал пальцы и кольцо упало на землю.
– Посмотрим, - глухо сказал я. – Да и цена слишком мала, как для принцессы.
Девушка всхлипнула и вдруг начала смеяться. Потом смех вновь сменился рыданиями и мне пришлось обнять несчастную дуру, которая за эти несколько дней успела подняться от самых низов до сияющих вершин королевской власти. А теперь ей предстояло стать безвестным трупом на вершине Одинокой горы.
Я же был никем, никем и сдохну.
Продолжая обнимать Вайолетту, я посмотрел вниз. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как два больших отряда гуннов соединились в настоящую
Их не было.
Гунны не стали тянуть время. Объединившись они тут же атаковали. Даже здесь я слышал рёв тысячи глоток и ощущал дрожь земли, когда копыта тысячи лошадей долбили её поверхность. Чудес не бывает, и эта неудержимая лавина просто обязана снести чёрную полоску монахов.
Послышался резкий треск, какой можно услышать, когда стадо кабанов ломится через сухостой. Этот странный хруст шёл снизу, там, где люди Кору готовили свою линию обороны. И вдруг что-то изменилось. Замедлился неостановимый бег конницы гуннов. Похоже, что первые ряды конников наткнулись на невидимую преграду. Лошади и всадники падали на землю, а те, что неслись следом, спотыкались об их тела и тоже падали.
– Что происходит? – Вайолетта оторвалась от моей груди и смотрела на поле боя.
– Жирдяй не так прост, как… Впрочем, я всегда знал, что он – хитрая бестия. Жабоед, что тут ещё скажешь!
К сожалению, что бы не трещало, скосив конных гуннов, но оно смолкло чересчур быстро, для того, чтобы нанести значительный урон. Тем не менее, запал нападавших оказался сорван и тут же атаковали монахи. Всадники в чёрном стремительно приблизились к армии врага и вошли в неё, как нож в дряблое тело. Сказалась временная растерянность гуннландцев, да и монахи дрались, точно дьяволы.
Но святош оказалось слишком мало. Нет, он продолжали сражаться и судя по тому, что мы видели, весьма успешно. Просто количества гуннов оказалось достаточно, чтобы просто обойти чёрных воинов и атаковать бойцов Кору.
И снова загадочный треск, и падающие тела. И вновь чересчур быстро всё закончилось, и спешившиеся гунны полезли на стены укрепления. Отсюда я плохо видел, что происходило у самого подножия, поэтому, когда внизу несколько раз оглушительно громыхнуло, мы с принцессой подпрыгнули от неожиданности.
– Не знаю, - я пожал плечами. – Даже не спрашивай. Возможно, какая-то магия.
И снова треск. Крики ярости и опять громкие взрывы. Вопли внизу становились всё громче. Я посмотрел на поле боя. Монахи держались, сражаясь в полном окружении и их оставалось совсем немного. Крики, доносящиеся от подножия, звучали громче и ближе. Ну что же, этого следовало ожидать.
Я проверил самострел, мешок с шоганам и убедился, что меч легко выходит из ножен. Потом подошёл к тропинке, ведущей вниз и посмотрел на Сигона. Парень держал обнажённый меч двумя руками и стоял широко, расставив ноги. Скоро я увижу, как граф-неграф умеет махать своей железкой.
Обернулся. Вайолетта стояла на прежнем месте и смотрела на меня. Потом наклонилась и что-то подобрала с земли. Видимо злосчастное кольцо – плату за собственную смерть.
Снизу
Кто-то жутко заревел, и я услышал звуки разрубаемой полти. Перед Сигоном появились два здоровенных гунна. Одного я узнал: гигант Ганс, убивший несчастного посланника у лесного святилища. Оба заляпаны кровью с ног до головы.
И да, Шу умел сражаться. Парнишке даже удалось спихнуть одного гунна с тропы и тот, громко завывая покатился по склону. Ганс сцепился с Сигоном. Я поднял самострел и прицелился. Чёрт, как же вы близко друг к другу! Выстрел – промах. Выстрел – Ганс отступил, получив заряд в бедро. Держись, братишка! Сейчас…
– Rache! – с диким воплем горбатая тварь перепрыгнула бойцов и понеслась вверх, прямиком ко мне. И огромный меч, и уродливое тело покрывала сплошная кровавая плёнка. На шее чудища болталось что-то, весьма напоминающее человеческие внутренности. Глаза монстра сверкали, а пасть исторгала оглушительный вопль:
– Stirbdie Hollenbrut! – и хохот, точно смеялись все демоны ада.
Я выпустил из самострела все заряды, которые там оставались. Твою мать! Тварь махнула мечом с такой скоростью, что я увидел лишь полупрозрачный ореол. Урод отбил все заряды! Нет! Не все! Один-таки вонзился горбуну в грудь. Монстр оглушительно заревел и вырвал дротик вместе с куском плоти.
Пока тварь занималась этим, я отбросил самострел и достал шоганы. Я рычании жуткого существа пропали даже намёки на человеческую речь, так что сейчас я слышал лишь звериный рёв.
Нас разделяло слишком малое расстояние, поэтому приходилось бросать звёзды и одновременно пятиться. Из двадцати бросков удачными оказались только четыре – самый худший результат в моей жизни. Правда один шоган рассёк глотку монстра и теперь оттуда брызгал кровавый фонтанчик.
Тем не менее, на злобе и проворстве гада это почти не сказалось. Разве что теперь вместо рёва я слышал глухое ворчание.
Так, как сегодня на Верхушке Одинокой я не сражался нигде и никогда. Пришлось вспомнить все уроки, все хитрости и уловки, которые я выучил или наблюдал у других бойцов. А вот моему противнику мудрить не приходилось: быстрота и сила обеспечили твари такое преимущество, о котором я не мог и мечтать.
Огромный меч мелькал то справа, то слева, то стремительно рушился на голову. Я парировал, ускользал, кувыркался, то назад, то в сторону. Очень быстро моя одежда превратилась в искромсанные лохмотья, а на бедре, предплечьях и плечах появились глубокие порезы. Самый большой проходил через всю грудь, и я ощущал тёплые струйки, бегущие по животу.
Тварь слабела, уменьшая натиск, но очень медленно. Мои силы таяли значительно быстрее. Кроме того, зверски ныли запястья – последствие попыток отразить прямые атаки врага. И я ощущал, что начинаю замедляться. Косой удар прошёл по лбу, и хлынувшая кровь залила правый глаз. Почти наугад я отмахнулся мечом и ощутил, как оружие в чём-то застряло. Хриплый рёв и рукоять с бешеной силой вырвали из рук. Хрустнуло и дикая боль пронзила левое запястье. Вот и всё, конец.