Убийства – помеха любви
Шрифт:
Ну конечно! Как я могла все это время упускать из виду? И если это правда, тогда почему…
Когда лифт со скрипом остановился на четырнадцатом этаже, я уже знала, почему убили Агнес Гаррити.
Глава тридцать вторая
Эллен ждала меня у дверей квартиры.
– Я знаю, почему убили миссис Гаррити! – заорала я во все горло.
– Не может быть! – завопила племянница еще громче, втаскивая меня внутрь. – Рассказывай! – приказала она, легонько подталкивая меня к дивану.
Я не
– В этом есть смысл… Действительно есть! – воскликнула Эллен, когда я вывалила на нее все свои умозаключения. – Почему ее убили, теперь понятно, но кто, по-твоему, это сделал?
Пришлось признаться, что этой незначительной детали я еще не установила.
– Но обязательно установишь! – единодушно выразил уверенность мой фан-клуб, состоящий из одного человека. – Не сомневаюсь! Ты же сообразила, почему ее убили. А теперь, дорогая тетя Дез, расслабься и отдохни. Я хочу, чтобы ты насладилась ужином. Его доставят с минуты на минуту.
И точно, через пять минут прибыла вожделенная еда. Мы дружно решили, что во время трапезы будем говорить о чем угодно, кроме убийств. За супом с китайскими клецками, блинчиками с овощами и сладко-острыми креветками Эллен без умолку болтала о своем ненаглядном Гербе. Это самый милый человек в мире! И самый умный! И самый… сексуальный! (Последняя характеристика сопровождалась таким застенчиво-игривым смешком, что, исходи он не от Эллен, я непременно бы подавилась креветкой.)
Эллен становилась все оживленнее и оживленнее. Никогда не подозревала, что человек из крови и плоти способен излучать небесное сияние. Так вот поверьте, моя племянница именно сияла.
Расправившись с супом и закусками (я подумывала, не облизать ли тарелку, но воздержалась, дабы не подавать дурной пример молодому поколению), мы перешли к главному блюду трапезы – запеченным свиным ребрышкам.
– Ты вчера ничего не сказала о своих кошмарных племянниках, – заметила я, запихивая в рот лепешку. – Неужели кто-то оказал этому миру услугу и маленькие монстры исчезли неведомо куда?
– Если бы! Куда ж эти исчадия ада денутся… Знаешь, Стив отличный парень, и я говорю так вовсе не потому, что он мой брат, а Джоан – ужасно милая, просто душка. В голове не укладывается, как они породили таких отвратительных чудовищ, да еще в количестве трех штук. – Эллен содрогнулась.
– Поосторожнее на поворотах, – предупредила я. – Если будешь так о них отзываться, тебе никогда не стать «тетушкой года».
Эллен рассмеялась и поведала о том, что вытворяли юные монстры. Это было что-то, скажу я вам! Поверьте, к ее рассказу я не прибавила ни словечка, а Эллен не умеет врать.
– Маленькая Кимми надумала разрушить новый комод и целыми днями таранила мебель своим трехколесным велосипедом. Однажды, когда Стив и Джоан вышли из комнаты, я очень вежливо сказала, что гостиная – это не велосипедный трек, но если она все-таки хочет покататься, то надо побережнее обращаться с новой мебелью. Так что думаешь, это сопливое отродье издало такой пронзительный вопль, что у меня заложило уши! А потом маленькая дрянь с размаху ударила меня своим велосипедом в живот! Представляешь! А Джастин!… У меня такое
Я хохотала как сумасшедшая. Может, эти детишки и не отличаются примерным поведением и добрым нравом, зато они дьявольски забавны. По крайней мере на расстоянии.
– Ты еще не слышала, какой номер выкинул Джош!
Мне так и не довелось узнать, какой Джош выкинул номер. Потому что, слушая Эллен, помирая со смеху и одновременно расправляясь со свининкой, я все-таки забронировала часть своего мозга для иных мыслей. И тут меня осенило.
– Я знаю, кто это сделал!…
Глава тридцать третья
Поскольку жевать, говорить и смеяться одновременно – это чересчур даже для такой талантливой особы, как ваша покорная слуга, я подавилась. И слова мои сопровождались предсмертным хрипом, безмерно усилив драматический эффект этого исторического заявления.
Эллен на мгновение застыла с открытым ртом и воздетой к потолку вилкой, а потом взвизгнула:
– Боже мой! – И секундой позже: – Кто? Говори! – И, не дожидаясь ответа: – Видишь? Видишь! Я же тебе говорила! Говорила!!!
Сердце мое билось так сильно, что готово было выпихнуть наружу с трудом проглоченный кусок свинины. Я откашлялась и на удивление ровным голосом сказала:
– Больше некому.
– Ну? – Эллен разве что не подпрыгивала от нетерпения. – Ну?!
– Давай доедим, и я все-все объясню. – Я внезапно вспомнила, что в одной руке держу вилку, а в другой – лепешку с овощной начинкой.
– Ну, тетя Дез… Нельзя же так. Прошу тебя…
– Мне нужно несколько минут, чтобы успокоиться.
Я не добавила, что после стольких сомнений в собственных силах и ложных выводов мне отчаянно хотелось насладиться успехом. Хотя бы несколько минуток.
Мы молча съели канноли и ром-бабы, запивая их китайским чаем. (За что надо отдать должное долготерпению Эллен, поскольку молчание для нее – и вообще-то мука смертная, а в тот момент напряжение, наверное, было почти невыносимым.) Когда через десять минут я отодвинула пустую чашку, Эллен сердито посмотрела на меня.
– Хватит! – твердо сказала она. – Говори. Немедленно!
Я подчинилась и выложила ход своих мыслей, который привел меня к разгадке.
– Похоже, все сходится, – восторженно согласилась Эллен.
– Разве ты не видишь, что иначе и быть не может? – спросила я, вожделея оглушительных оваций.
– Вижу, конечно.
– Все настолько очевидно, что я в толк не возьму, почему сразу этого не поняла.
– Только потому, что это настолько очевид но, вот и все. Ты, как и полиция, искала сложное объяснение. Оттого и пропустила самое простое. – Но я знала, что именно ты в конце концов поймаешь убийцу.
– Наверное, ты права… наверное, я и впрямь пошла кружным путем, бессознательно отвергнув все, что лежало на поверхности. Видимо, это тот случай, когда за деревьями не видишь леса. Знаешь, Эллен, никогда еще я не была так уверена в своей правоте. Но вот проблема… я не знаю, как доказать эту самую правоту…